Вопрос о поездке Александра перед самой "немецкой операцией" к Батыю.
Кузьмин А. В. Торопецкая знать в XIII веке: Из истории Смоленской земли // Russia Mediaevalis. München, 2001. T. X. fasc. 1. : предполагает прямую зависимость похода Александра и Андрея на занятый немцами Псков в 1241 г. (и Ледового побоища) от предыдущей поездки (в том же году) Александра к Батыю (по новгородской и псковской летописям). В прим. 5 на стр. 56 отмечает, что этот факт биографии князя обойдён вниманием современных исследователей.
Вот, тэк-скээть, во избежание, весь отрывок:
""Владимиро-суздальским князьям требовалось мирное соглашение с Батыем, и оно вскоре было получено, но на соответствующих условиях. Как скупо отметил под 1241 годом новгородский летописец: ”Иде Александръ къ Батыю царю, а Олегъ Рязаньский къ канови иде. И пришедъ Александръ от Батыя, и поиде съ братом Андреем, съ Низовцы и (стр. 55 – стр. 56) съ Новгородци, изгонною ратью, на Немци къ Пскову”. 5 [прим. - ПСРЛ 4, Новгородская IV летопись, Спб. 1848: 37. Близкое к ней чтение сохранила Никифоровская летопись XV в., а также составленная не ранее середины 20-х годов XVI в. Никифоровская летопись (там же, т. 35, М: 1980: 27; Супрасльская летопись // Там же, т. 17, Спб. 1907: 26; т. 35: 45). Летописный сборник, именуемый ”Летописью Авраамки”, составленный не ранее конца 60-х годов XV в. в Смоленске, также использовал Новгородскую IV летопись. Однако её источник был с дефектами, что заметно при чтении ряда известий ”Летописи Авраамки”. В статье за 1242 г. уже есть очевидная правка редактора. Вместо ”Иде Александр к Батыю”, здесь читается: ”Иде Ярослав один к Батыю, а Олег Рязанский к Канови иде” (там же, т. 16, Спб, 1889, стб. 52). Таким образом, получается, что известие о поездке Александра Ярославича к Батыю накануне Чудского побоища сохранили только западнорусские летописцы, до которых не могла дотянуться рука московского редактора. К сожалению, этот очень важный факт из его биографии обойдён молчанием современными исследователями (см., нпр: Князь Александр Невский и его эпоха: Исследования и материалы / под ред. Ю. К. Бегунова и А. Н. Кирпичникова, СПб, 1995; Александр Невский и история России: Материалы научно-практической конференции 26-28 сент. 1995 г., Новгород 1996.] Прямую зависимость данного похода от поездки в Орду подтверждает и псковский летописец: ”Въ лето 6749 пришед Александр от Батыя, поиде съ братомъ Андреемъ и съ Низовцы ко Пскову: уже бо бяше Псковъ взятъ, и тиуны немцы (курсив мой – А. К.) посажены у нихъ судити; и зая все пути, изгони Псковъ, а Немець и Чудь исковавъ, поточи в Новгороде, а самъ поиде в зажитие”.6 [прим: ПСРЛ 4, Псковская I летопись, Спб. 1848: 179.]""
Святый боже, неужели мне таки придётся заняться текстологией?
Вопрос нешуточный.
Кузьмин А. В. Торопецкая знать в XIII веке: Из истории Смоленской земли // Russia Mediaevalis. München, 2001. T. X. fasc. 1. : предполагает прямую зависимость похода Александра и Андрея на занятый немцами Псков в 1241 г. (и Ледового побоища) от предыдущей поездки (в том же году) Александра к Батыю (по новгородской и псковской летописям). В прим. 5 на стр. 56 отмечает, что этот факт биографии князя обойдён вниманием современных исследователей.
Вот, тэк-скээть, во избежание, весь отрывок:
""Владимиро-суздальским князьям требовалось мирное соглашение с Батыем, и оно вскоре было получено, но на соответствующих условиях. Как скупо отметил под 1241 годом новгородский летописец: ”Иде Александръ къ Батыю царю, а Олегъ Рязаньский къ канови иде. И пришедъ Александръ от Батыя, и поиде съ братом Андреем, съ Низовцы и (стр. 55 – стр. 56) съ Новгородци, изгонною ратью, на Немци къ Пскову”. 5 [прим. - ПСРЛ 4, Новгородская IV летопись, Спб. 1848: 37. Близкое к ней чтение сохранила Никифоровская летопись XV в., а также составленная не ранее середины 20-х годов XVI в. Никифоровская летопись (там же, т. 35, М: 1980: 27; Супрасльская летопись // Там же, т. 17, Спб. 1907: 26; т. 35: 45). Летописный сборник, именуемый ”Летописью Авраамки”, составленный не ранее конца 60-х годов XV в. в Смоленске, также использовал Новгородскую IV летопись. Однако её источник был с дефектами, что заметно при чтении ряда известий ”Летописи Авраамки”. В статье за 1242 г. уже есть очевидная правка редактора. Вместо ”Иде Александр к Батыю”, здесь читается: ”Иде Ярослав один к Батыю, а Олег Рязанский к Канови иде” (там же, т. 16, Спб, 1889, стб. 52). Таким образом, получается, что известие о поездке Александра Ярославича к Батыю накануне Чудского побоища сохранили только западнорусские летописцы, до которых не могла дотянуться рука московского редактора. К сожалению, этот очень важный факт из его биографии обойдён молчанием современными исследователями (см., нпр: Князь Александр Невский и его эпоха: Исследования и материалы / под ред. Ю. К. Бегунова и А. Н. Кирпичникова, СПб, 1995; Александр Невский и история России: Материалы научно-практической конференции 26-28 сент. 1995 г., Новгород 1996.] Прямую зависимость данного похода от поездки в Орду подтверждает и псковский летописец: ”Въ лето 6749 пришед Александр от Батыя, поиде съ братомъ Андреемъ и съ Низовцы ко Пскову: уже бо бяше Псковъ взятъ, и тиуны немцы (курсив мой – А. К.) посажены у нихъ судити; и зая все пути, изгони Псковъ, а Немець и Чудь исковавъ, поточи в Новгороде, а самъ поиде в зажитие”.6 [прим: ПСРЛ 4, Псковская I летопись, Спб. 1848: 179.]""
Святый боже, неужели мне таки придётся заняться текстологией?
Вопрос нешуточный.
Оказывается, и компьютерная графика может быть вполне симпатичной.
. В своей челобитной он писал: «крестьянишкам моим ездить в город далече; пожалуй меня холопа своего вели, государь, мне в моих вотчинках устроить торжишко и кабачишко». Московское правительство ревниво следило за своей монополией и жестоко преследовало корчемство. Так Михаил Федорович писал в Новгород «корчмы выймати у всяких людей и чтоб опричь государевых кабаков никто питья на продажу не держал». Позднее, при Алексее Михайловиче, московское правительство обратило сериозное внимание на развитие корчемства в монастырях. В 1660 г. Алексей Михайлович писал в Новгород: «а буде монастыри учнут торговать вином, то по сыску чинить наказание». На соборах 1667 и 1669 гг. запрещение держать корчмы в монастырях было подтверждено.