Раньше были времена, а теперь мгновения...

Что-то стал явственно ощущать, будто время пошло быстрее.
Неужели возрастное? Так вот не успеешь оглянуться...

@темы: личная жизнь

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Стефанович П. С. Бояре, отроки, дружины... 2012; публикации до 2012

www.hist.msu.ru/Departments/RusHis19/Staff/pub_...

indrik.ru/stefanovich-p-s-boyare-otroki-druzhin...
Стефанович П. С. Бояре, отроки, дружины: военно-политическая элита Руси в X–XI веках
Задача исследования, представленного в книге, — определить формы и состав элиты древнерусского общества в X–XI вв., особенно той её части, которая участвовала в принятии важнейших военных и политических решений. Анализируются данные древнейшего летописания, договоров Руси и Византии X в., «Русской Правды» и других источников в широкой сравнительно-исторической перспективе. Подробно описываются группы, которые в XI в. составляли важнейшие элементы элиты Руси, — знать (бояре) и военные слуги князей (отроки или гридь).

СОДЕРЖАНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ 11
Введение 13
Глава I ПОНЯТИЕ ДРУЖИНЫ 45
«ГЕРМАНСКАЯ» ДРУЖИНА 50
«СЛАВЯНСКАЯ» ДРУЖИНА 87
ВЫВОДЫ 123
Глава II ДРЕВНЕЕ СЛОВО ДРУЖИНА 129
ДРУЖИНА В ДРЕВНЕЙШИХ СЛАВЯНСКИХ ПАМЯТНИКАХ 137
1. Тексты кирилло-мефодиевского круга
2. Древнеболгарские тексты
3. «Чешско-церковнославянские» тексты
ДРУЖИНА В ДРЕВНЕРУССКИХ ИСТОЧНИКАХ 185
1. Древнейшее летописание
2. Летописи и другие источники XI–XIII вв.
ВЫВОДЫ 259
Глава III КНЯЖЕСКИЕ ВОЕННЫЕ СЛУГИ: ОТРОКИ/ГРИДИ 263
«БОЛЬШАЯ ДРУЖИНА» — ВОИНЫ НА СОДЕРЖАНИИ ПРАВИТЕЛЯ 268
1. Древняя Польша
2. «Империя» Кнуда Великого
3. Другие регионы
«БОЛЬШАЯ ДРУЖИНА» В ДРЕВНЕЙ РУСИ 304
1. X–XI вв.: от зарождения до кризиса
2. Гридь
ВЫВОДЫ 354
Глава IV ЗНАТЬ: БОЯРЕ 359
СЛОВО БО(Л)ЯРИН 363
ЗНАТЬ В ДОГОВОРАХ РУСИ И ГРЕКОВ X В. 377
БОЯРЕ В XI В. 441
1. Летописные данные
2. Несторово Житие Феодосия Печерского
3. Боярские военные слуги: отроки
БОЯРЕ — ЧАСТЬ ЭЛИТЫ ДРЕВНЕРУССКОГО ОБЩЕСТВА 480
1. Бояре и городская верхушка
2. Местная знать?
ОБОСОБЛЕННОСТЬ БОЯРСТВА 504
1. «Русская Правда»
2. Наследственность, фаворитизм, отношения с правителем
О ЧИСЛЕННОСТИ БОЯРСТВА В ДОМОНГОЛЬСКОЕ ВРЕМЯ 541
ВЫВОДЫ 553
Заключение 559
Список литературы 571
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ ЛЕТОПИСНЫХ ПАМЯТНИКОВ 625
SUMMARY 626
УКАЗАТЕЛЬ ЛИЦ 629
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ 648
УКАЗАТЕЛЬ ЛЕТОПИСЕЙ, ТЕКСТОВ
В СОСТАВЕ ЛЕТОПИСЕЙ, РУКОПИСНЫХ
ПАМЯТНИКОВ И АНОНИМНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ 653

ruvera.ru/news/boyare_otroki_drujiny
В 2012 году вышла в свет монография известного историка, научного сотрудника Центра по изучению истории Древней Руси Института российской истории РАН, П. С. Стефановича «Бояре, отроки, дружины: военно-политическая элита Руси в X–XI веках».
Задача исследования, которое проводится в книге, — это определить формы и состав элиты древнерусского общества в X–XI вв., а именно той её части, которая участвовала в принятии важнейших военных и политических решений государством. В работе анализируются данные древнейшего летописания, договоров Руси и Византии X в., «Русской Правды» и многих других источников в широкой сравнительно-исторической перспективе. Достаточно подробно описываются группы, которые в XI в. составляли важнейшие элементы элиты Руси, — знать (бояре) и военные слуги князей (отроки или гридь).
Автор монографии — Стефанович Петр Сергеевич — кандидат исторических наук, доцент. Окончил кафедру «Истории России до начала XIX в.» исторического факультета МГУ в 1995 г. На историческом факультете работает с 2011 г. В Институте Российской истории РАН — с 1999 г. В 2004 году он был награжден медалью Российской академии наук для молодых ученых за монографию «Приход и приходское духовенство в России в XVI–XVII веках», изданную в 2002 году.
Стефанович является автором ряда статей, посвященных древнерусской культуре: «Сказание о призвании варягов» (2012г.), «О численности боярства в домонгольской Руси» (2012 г.), «Предыстория древнерусского термина "бо(л)ярин"»(2012 г.), «Происхождение «права отъезда» на Руси» (2012 г.). Петр Сергеевич — автор учебника «Элита Древнерусского государства (X–XIII вв.)», опубликованного в 2012 году, и соавтор учебного пособия «История России IX-XVIII вв.: Люди, события, факты» (2013 г.).
Стефанович участвовал во многих конференциях, посвященных истории древнерусской культуры. Очень известны его доклады: «Летописные и нелетописные данные о Свенельде» (2012 г.), «Миграционные процессы в Восточной Европе и политическая организация руси в X в.» (2012 г.), «"Призвание варягов" — был ли договор населения с князем?» (2012 г.), «Элита Древнерусского государства (X–XIII вв.)» (2012 г.), «О дани в «трибутарном» государстве Руси в X в.» (2012 г.).
Область научных интересов Стефановича — это история России IX-XVII вв.; а также церковь, духовенство и миряне в России до конца XVII в.; боярство и служилые люди на Руси в X–XV вв.
Широко известна его книга «Приход и приходское духовенство в России в XVI-XVII веках», М.: Индрик, 2002 г. Общественное положение приходского духовенства в период допетровской России, его быт, отношения с прихожанами, духовным и светским начальством — все эти вопросы представляют широкий интерес для историка.
В книге эти вопросы рассматриваются в контексте таких более общих проблем, как «частное владение церквами» («патронат»), становление духовенства как сословия, материальные средства и доходы Русской православной церкви. Впервые в историографии исследуется история русского церковного прихода в XVI-XVII веках.
Стоит заметить, что при написании работы автор пользовался самыми разными источниками, включая и архивные. Свою новую книгу «Бояре, отроки, дружины: Военно-политическая элита Руси в X–XI вв.» Петр Сергеевич Стефанович представил как новый «тотальный» взгляд на средневековое общество. Опираясь на сравнительно-исторический подход и опыт западной медиевистики (раздел исторической науки, изучающий историю европейского Средневековья) XX–начала XXI в., автор в этой книге описал социальную структуру Киевской Руси, а особенно верхние социальные слои в понятиях, принятых в современной науке для описания разных архаических обществ: знать, элита и другие.
Большое внимание Стефанович уделил понятию дружина, признал, что оно полезно для описания архаических догосударственных военных объединений, но не сложной и дифференцированной социальной структуры Руси X–XI вв. На нескольких летописных свидетельствах он показал, какие именно социальные группы и на каких основаниях входили в элиту Руси этого времени — знать (боярство), военные (профессиональные) слуги (гридь или отроки), купечество. Все три группы в той или иной мере обладали тремя самыми важными признаками элиты: 1) власть, 2) авторитет (престиж), 3) богатство (капитал).

[UPD] Здесь его библиография iriran.ru/?q=stefanovich

@темы: бороться и искать, Стефанович П. С.

---

Молоко сирены

ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D1%80%D0%B8%D1%81%...
Какой кумар... Ариосто отдыхает. В детстве одной из любимых книжек была "История зарубежной литературы. Средние века и Возрождение". Но и там ничего подобного мне как-то не попадалось.

на всякий случай сохраню

Тристан де Нантейль (фр. Tristan de Nanteuil) — герой одноимённой поэмы, завершающей Нантейльскую жесту. Сын Ги де Нантейля и Эглантины Гасконской
Это позднее произведение, датируется серединой XIV века. Текст сохранился в единственной рукописи; начало, видимо, утрачено. Поэма написана двенадцатисложным рифмованным стихом. Поэма очень длинная, состоит из 23361 строки. Издана в 1971 году.
Сюжет:
Айя Авиньонская и её муж Ганор попадают в плен. К ним на помощь отправляются Ги де Нантейль и Эглантина, взяв с собой малолетнего сына Тристана. Буря пригоняет их корабль к берегам Сирии, и они сами становятся пленниками пиратов, продающих Эглантину вавилонскому султану. Ги также оказывается в заточении.
Тристана спасает сирена, которая вскармливает его своим молоком. Корабль выбрасывает на берег Армении, его находит рыбак, который оставляет ребёнка у себя, а сирену продаёт царю как диковинку. Перед этим сирена нацеживает целую кадку молока, дабы было чем подкармливать ребенка. Случайно выпившая молоко дикая олениха, обитающая в соседнем густом лесу, в одночасье приобретает гигантские размеры и кровожадный нрав. При этом она становится кормилицей и покровительницей Тристана. Отныне она царит в лесу, как королева, и все животные подчиняются ей. Олениха безжалостно уничтожает обитающих поблизости сарацин, убивая их десятками и сотнями.
Царь Армении Галафр решает покончить с этим диким зверем и обещает руку своей прекрасной юной дочери Бланкандины тому, кто избавит страну от страшного чудовища. Попытка отважного рыцаря Лусиона Иворийского заканчивается его поражением и гибелью, а сотоварищи Галафра и вся его свита подвергаются нападению диких животных во главе с оленихой и едва успевают сесть на корабли и отплыть в открытое море. Подрастающего Тристана воспитывает олениха, а также посещающий его ангел, преподающий подростку начатки всяческих знаний, в том числе обучающий его множеству языков. Олениха помогает Тристану напасть на караван, перевозящий юную Бланкандину, направляющуюся ко двору её суженого Аграпара из Тарса, отбить девушку и похитить её. У них рождается сын Раймон. Тристан сталкивается с феей Глориандой и проходит ряд испытаний; в частности он сражается со своим отцом Ги.
Бланкандина переодевается рыцарем, и ей приходится жениться на Кларинде. Думая, что Тристан умер, она накануне свадьбы позволяет ангелу превратить себя в мужчину. У Бланкандина и Кларинды рождается сын Жиль.
Вернувшихся во Францию Ги и Эглантину убивают предатели; Айя умирает от горя; Тристана убивает его внебрачный сын Гарсион. Карл Великий разрешает Раймону унаследовать фьефы Авиньон и Нантейль.

Нантейльская жестьа

@темы: разное

---

Маяцкий - "Курорт Европа"

anr.su/literatura/majacky/europa.html
или
www.rumvi.com/products/ebook/%D0%BA%D1%83%D1%80...
Маяцкий М., "Курорт Европа", 2009
[Читается легко и приятно.]

Михаил Маяцкий имеет отношение к этой вашей ВШЭ, амиго.

Ревзин сожалеет, что Маяцкий "сражается не на той стороне". Я нетвёрдо знаю, кто такой Ревзин.

ivanov-petrov.livejournal.com/627625.html#

[А мне вот что интересно. Рассмотренная под этим углом зрения Е. начинает явственно (mutatis mutandis, разумеется) напоминать РИ, которая была цивилизацией не производства, а потребления. Занятно.]
____________________________________

отрывок

Подумаем о тех, кому посчастливилось не только пожить в XX веке, но и прожить его более или менее весь, хотя бы в усеченной хронологии Эрика Хобсбома – 1914–1991. Мне кажется, что именно этим людям впервые в истории человечества представилась возможность (если не необходимость) прожить жизнь по особой формуле, которая, может быть, станет тривиальной для их потомков. Если прежние поколения рождались и умирали, оставаясь сущностно теми же, то это поколение впервые изведало, испробовало за одну человеческую жизнь целый ряд различных способов индивидуации, принципиально не сводимых к возрастным переменам. Человек этого поколения мог родиться телом, наделенным душой, в детстве осознать себя подобием божьим, в юности стать субъектом, затем пройти через психоаналитические топики, экзистенциалистскую негативность, побывать в шкуре Dasein, чтобы потом, под занавес, оказаться, скажем, интенсивностью или множественностью. Иначе говоря, если прежние поколения могли идти по дороге жизни, нанизывая разнообразные впечатления на одну и ту же личностную ось, то отныне и, может быть, во веки веков по дороге будет перемещаться некий Протей, некий онтологический турист, разные аватары которого будут перетекать друг в друга, забывая о предыдущих фазах, не опознавая себя в смутных воспоминаниях о впечатлениях, как нам случается путать пляжные фотографии разных каникул.

Вот да; если убрать пафос и патетику - действительно, да. Думал о чём-то подобном, когда смотрел фильм про Виана.

@темы: :[|||]:, античность

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мои воображаемые друзья

Пил во сне чай с английской королевой (по комплекции она была больше похожа на Викторию, чем на Елизавету).

Согласно мисс Хассэ и Х. Шиллеру-Школьнику, сон обещает удовлетворённое честолюбие, беспокойную жизнь и семейное счастье. Причём всё это в весьма скором времени, но "обещает некоторыя затруднения". Хм...

@темы: личная жизнь

---

Разное

Конь педальный, патент № 491,927



Другие модели
Ещё

Стимпанк-тренажёры

Кошки в космосе

@темы: ссылкота, разное

---

Коллирий и сайт об Остии

elementy.ru/lib/431897?page_design=print
Наталья Резник Упаковка античных таблеток // «Троицкий вариант» №4(123), 26 февраля 2013 года

читать

Что мы знаем об античной медицине? В основном то, что написано в трудах Теофраста (371–286 годы до н.э.), а также Плиния Старшего и Диоскорида, живших в I веке н.э. Древние лекарства попадаются археологам крайне редко. Но недавно итальянским ученым улыбнулась удача. Разбирая находки, поднятые с борта корабля, затонувшего во II веке до н.э., они нашли оловянную коробочку с пятью круглыми таблетками.
Корабль, потерпевший крушение в заливе Баратти у побережья Тосканы, обнаружили в 1974 году на глубине 18 м, несколько лет проводили там раскопки, а находки анализируют до сих пор. Специалисты Главного управления по археологическому наследию Тосканы определили, что кораблекрушение произошло примерно в 140–130-е годы до н.э. Этрусский город Популония, близ которого затонул корабль, был в то время крупным торговым портом. Судно, видимо, шло в Популонию из Греции. Было оно небольшим: 15–18 м в длину и около 3 м в ширину. На его борту обнаружили стеклянные чаши из Сирии Палестинской, до сих пор аккуратно сложенные, посуду из Пергамона, родосские амфоры для перевозки вина, лампы из Эфеса, несколько оловянных и бронзовых изделий: кувшины, ковшики и даже чернильницу. А еще среди находок был античный аналог медицинского саквояжа — деревянный ларец, закрывавшийся на железный замок. Он полностью развалился, но сохранилось содержимое: маленькая каменная ступка, железный зонд и бронзовый сосуд своеобразной формы, возможно для кровопускания. Помимо этих предметов в ларце лежало 136 буковых флаконов высотой 5–6 см и диаметром 2 см и несколько оловянных пиксид — коробочек с плотно закрывающимися крышками. Видимо, среди пассажиров затонувшего корабля был врач, который путешествовал со своими инструментами.
Коробочка закрытая и открытая (фото из статьи)
Коробочка закрытая и открытая (фото из статьи)
О том, что одна из пиксид полная, ученые узнали после рентгеновского обследования находки. Тут к тосканским археологам подключились химики из Университета Пизы и биологи из Университета Флоренции, и общими усилиями они обследовали содержимое коробочки. Внутри лежало пять круглых серых таблеток диаметром около 4 и толщиной 1 см. При их изготовлении явно использовали пресс, и ученые полагают, что таблетки штамповали в какой-то мастерской.
Среди неорганических компонентов таблетки преобладал цинк (75%) в составе минералов гидроцинкита и смитсонита (гидроксикарбоната и карбоната цинка). Ученые также обнаружили кремний и гематит (оксид трехвалентного железа).
Из органических компонентов присутствуют следы пшеничной муки и большое количество крахмальных зерен, тоже, видимо, пшеничных. Муку и крахмал в свое время прокипятили, а затем высушили. В состав таблеток также входили растительные и животные липиды, пчелиный воск, сосновая смола и немного растительного угля, а также льняные волокна и пыльца. Подавляющее большинство пыльцевых зерен принадлежит маслине европейской (Olea europaea), есть также пыльца овса и пшеницы, растений из семейств маревых и крестоцветных, черного василька (Centaurea nigra), кровохлебки (Sanguisorba minor), крапивы двудомной (Urtica dioica), ольхи черной (Alnus glutinosa).
Таблетка анфас и в профиль. На ее поверхности видны следы пресса (фото из статьи)
Таблетка анфас и в профиль. На ее поверхности видны следы пресса (фото из статьи)
Многие из этих растений упомянуты в античных медицинских трактатах, но исследователи полагают, что пыльцу в таблетки вряд ли добавляли специально. Скорее всего, она попала туда вместе с пчелиным воском или оливковым маслом. В прошлом для изготовления косметики и лекарств использовали масло, отжатое из недозрелых оливок, поверхность которых могла быть присыпана пыльцой. Уголь, возможно, тоже попал в лекарство случайно, а сосновая смола выполняла несколько функций: замедляла прогорание жира благодаря своим антиоксидантным свойствам и препятствовала микробному росту. Льняные волокна присутствуют только на поверхности таблеток, внутри их нет. Они могли скреплять таблетку, не позволяя ей раскрошиться.
Благодаря этой находке мы узнали много нового о составе и технологии изготовления античных лекарств; осталось только выяснить, для чего их применяли. Основные неорганические компоненты таблеток — гидроцинкит и смитсонит. Хотя действующее вещество не обязательно преобладает в препарате, соединения цинка вполне могли использовать в медицинских целях. В античной медицине особое внимание уделяли оксиду цинка, который получали как побочный продукт в процессе литья меди из минералов, содержащих также цинковую руду. Плиний Старший в «Естественной истории» и Диоскорид в своем сочинении «О лекарственных веществах» описывали различные качества субстанции, называемой cadmia, которую собирали со стенок печей для выплавки меди. Они отмечали, что этот продукт используют при изготовлении лекарства для глаз и для кожи. По мнению итальянских исследователей, под cadmia в данном случае следует понимать соединения цинка.
Ученые полагают, что неизвестный врач вез с собой среди прочих инструментов коробочку с глазными примочками, и на эту мысль их наводит не только состав таблеток. Латинское слово «collyrium» (глазная примочка) произошло от греческого «κoλλυ´ρα» — маленькие круглые хлебцы. Что ж, это действительно хлебцы, мука там есть, да и размер для глазной примочки подходящий.

Остия антика
www.ostia-antica.org/dict/5.htm

@темы: античность

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Седов Вл. В. Новгородская архитектура на Шелони

archi.ru/lib/author.html?id=1688&fl=5&sl=4

archi.ru/lib/publication.html?id=1850569540&fl=...
Седов Вл. В.
Новгородская архитектура на Шелони // Новгородские древности №6, 2001

Введение
Толчком к изучению памятников Шелони послужил предпринятый автором совместно с Д.А. Петровым сплошной просмотр писцовых книг Новгородской земли с целью выявления сведений о каменных храмах. После того, как обнаруженные в писцовых книгах и летописях упоминания о каменных храмах в малых городах, дальних монастырях и погостах обширных новгородских пятин были сведены воедино, оказалось, что почти везде каменные храмы единичны, и каменное строительство в Новгородской земле велось не повсеместно и совсем не регулярно. Исключением был, конечно, сам Новгород. В провинции храмы строили, видимо, приезжие новгородские зодчие. Только в Русе и ее окрестностях, а также на берегах Шелони зафиксировано значительное число каменных церквей (по 8 в каждом регионе), что может, по мнению автора, указывать на наличие здесь собственньк строительных кадров в какой-то отдельный период. Осенью 1987 г. мною и Д.А. Петровым на Псковском семинаре Института археологии и Псковского музея был прочитан доклад о количестве каменных храмов Новгородской земли; тезисы доклада были опубликованы(1). Особенно пристальное внимание у автора вызвала территория по берегам реки Шелонь, полностью неизученная в историко-архитектурном отношении и входящая ныне в Псковскую область (Порховский и Дедовичский районы). Последнее обстоятельство, по-видимому, и сделало его "землей незнаемой", поскольку "новгородские" исследователи о нем забыли, а "псковские" были заняты изучением собственно Псковской земли и не очень интересовались включенными в область частями территорий других земель и княжеств Средневековой Руси. В бассейне Шелони по Переписным книгам второй половины XVI столетия и некоторым другим данным было выявлено 6 каменных храмов в городах. Это Никольский собор в Порхове, два монастырских храма в том же Порхове (церковь Рождества Богородицы женского монастыря и Спасо-Преображения - мужского), церковь Николая в Опоках и главный храм Ильинского монастыря в том же городе, а также церковь Михаила Архангела в Вышегороде. Есть сведения и о двух каменных храмах в сельских административно-церковных центрах - погостах (церкви Успения в Карачуницах и Рождества Богородицы в Дубровне)(2). Среди перечисленных храмов особенно интересным казался Никольский в Опоках: во-первых, сами Опоки - исчезнувший город, внимательно до сих пор не изучавшийся, во вторых - остатки каменного храма в 1958 г. отметил П.А. Раппопорт, осматривавший Опоцкое городище(3), поэтому можно было надеяться на то, что выезд непосредственно на местность и натурное исследование остатков церкви не принесет разочарования. В 1990 г. возглавляемый автором архитектурно-археологический отряд Псковской археологической экспедиции выехал в Опоки. В состав отряда входили Д.А. Петров, М.В. Пророков, В.А. Чистова и Е.В. Шахова. Уже первый осмотр местности показал, что древний Никольский храм частично сохранился. До начала раскопок остатки храма представляли собой невысокий холм, сильно потревоженный экскаватором, бравшим из руин щебень для дороги. Произведенные раскопки раскрыли части стен оригинального по плану памятника, уже в процессе работ предположительно датированного рубежом XIII-XIV вв. В 1991 г. археологическое исследование церкви Николы в Опоках было продолжено. В работе отряда принимали участие И.Е. Аблин, М.Б. Денисенко, М.В. Пророков, Г.И. Ревзин, Ю.Е. Ревзина, В.А. Чистова и Е.В. Шахова. В этот же сезон были осмотрены руины церкви Успения в погосте Карачуницы, расположенном в окрестностях Порхова. Работа отряда в 1991 г. только частично финансировалась Псковской археологической экспедицией, значительная часть средств была внесена самими участниками раскопок. В 1992 г. отряд произвел раскопки церкви Успения в Карачуницах, которая предварительно была датирована первой половиной XIV в. Открытие этого второго храма, по композиции, несомненно, связанного с церковью в Опоках, поставило вопрос о существовании особой группы новгородских храмов, которые строились в долине Шелони в конце XIII - первой половине XIV в. Подтверждение предположения о ранней дате каменного строительства на Шелони дало и обследование церкви Рождества Богородицы в Порхове, произведенное в том же году. Натурный осмотр и обмеры храма привели нас к уверенности в ранней дате памятника: он мог быть сооружен на рубеже XIII-XIV вв. Осмотр городища в Вышгороде показал, что руины древнего каменного храма сильно потревожены современным строительством и хозяйственной деятельностью возникшего здесь монастыря и практически не могут быть исследованы. В погосте Дубровна в том же году было найдено место церкви Рождества Богородицы, возведенной в 1727 г. на месте более древнего храма. В работе экспедиции 1992 г. приняли участие: И.Е. Аблин, Н.Д. Козловская, А.Г. Корчева, М.В. Пророков, Г.И. Ревзин, Е.И. Ревзин, Ю.Е. Ревзина, В.А. Чистова, С.В. Чистякова, Е.В. Шахова. Все работы 1992 г. финансировались А.В. Лукиным, пожертвовавшим деньги специально на археологические изыскания.
В 1993 г. в довольно сложных условиях были произведены раскопки церкви Рождества Богородицы в погосте Дубровна, где под руинами постройки 1727 г. были обнаружены значительные остатки стен древнего храма, который уже в полевых условиях мы датировали первой половиной XIV столетия. В раскопках принимали участие: И.Е. Аблин, А.Г. Корчева, А.С. Лосева, И.А. Меланишина, Н.А. Мерзлютина, Г.И. Ревзин, Е.И. Ревзин, Ю.Е. Ревзина, В.А. Чистова, С.В. Чистякова. Средства на проведение археологических работ были даны Д.А. Петровым.
Хочется выразить глубокую благодарность всем участникам экспедиции и тем, кто финансировал исследования. Большую помощь в работе оказывали: руководитель Псковской археологической экспедиции В.В. Седов, глава порховской районной администрации А.И. Федоров, заместитель главы администрации И.В. Иванов, а также директор Порховского музея Л.Т. Васильева. Особую благодарность хочется выразить П.В. Поляничко, без финансовой помощи которого, эта книга не смогла бы появиться на свет.
В результате произведенных работ перед нами открылся целый край, доселе почти не исследованный. Изученные памятники не только датируются по новгородским аналогиям, но и сами могут быть поставлены в ряд развития новгородской школы зодчества XIII-XIV вв. Предлагаемое читателю исследование посвящено истории Шелонского края и архитектуре оригинальных каменных памятников новгородской школы, открытых в этом регионе. Эта книга не могла быть построена только на анализе архитектуры открытых и обследованных памятников, в нее необходимо было включить подробный рассказ об истории пограничного с Литвой и Псковом района и поместить подробные описания материалов раскопок самих храмов. Поэтому книга получилась как бы намеренно трудной. Надеемся, что сведения об истории и памятниках долины Шелони помогут историкам, археологам и искусствоведам в изучении богатейшего наследия Новгородской земли.

ПРИМЕЧАНИЯ
1. Вл.В. Седов, ДА. Петров. Каменные храмы в городах, монастырях и погостах новгородской земли // АИППЗ. - Псков, 1987. - С. 27-30.
2. Вне указанной группы памятников на верхней и средней Шелони находится церковь Иоанна Богослова в Велебицах, стоявшая до Великой Отечественной войны на левом берегу Шелони в ее нижнем течении. Этот храм, сооруженный во второй половине XV в., связан с собственно новгородской архитектурой этого времени. Об этой церкви см.: Д.А. Петров. Малоизвестный памятник новгородской архитектуры конца XV в. // ПКНО. 1992. - М., 1993. - С. 394-397; он же. Новые сведения об одном забытом памятнике новгородской архитектуры конца XV века - церкви Иоанна Богослова в Велебицах на Шелони // Новгородские древности / Архив архитектуры. Вып. 4.-М, 1993.-С. 247-265.
3. П.А. Раппопорт. Отчет о работе Отряда по изучению крепостей Среднерусской археологической экспедиции. 1958 г. // Архив Института археологии РАН. Р-1, № 1688. л. 11. Об остатках храма в Опоках упоминают А.Н. Кирпичников и Е.А. Рябинин, которые предположительно относят его к XVI в. - А.Н. Кирпичников, Е.А. Рябинин. Исследования средневекового Порхова и его округи // Археологические открытия 1974 года. - М., 1975. - С. 20.

Глава I. ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК ШЕЛОНСКОЙ ЗЕМЛИ
Термин "Шелонская земля" вводится автором, в средневековых источниках он не используется, но, на наш взгляд, он отражает расположение целой группы городов и погостов на берегах реки Шелонь и ее притоков, несколько изолированных от остальной Новгородской земли. Из Шелонской земли следует исключить нижнее течение Шелони:
поселения в этом районе тяготели к самому Новгороду или к Русе.
Шелонская земля издавна входила в состав Новгородской земли, но до XIII в. была, по всей видимости, слабо заселена. Это объясняется как тем, что долина Шелони находилась на пограничье земель ильменских словен и псковских кривичей, так и тем, что возможный водный путь по Шелони вел "в никуда" и не связывал Новгород с какими-либо важными центрами. Сообщение между Новгородом и Псковом осуществлялось, как мы увидим ниже, сначала по Шелони, но потом сворачивал с нее (водный путь на Псков сворачивал с Шелони на Узу, а сухопутный - еще раньше: он проходил по долине Удохи через Дубровну).
Дубровна является наиболее древним населенным пунктом, упоминаемым в этом районе. Этот погост, расположенный в 25 км к северу от Порхова на реке Удохе, упоминается в новгородской берестяной грамоте № 526, найденной в Новгороде на Людином конце (Троицкий раскоп) и датируемой 1061-1095 гг.(1) В этой грамоте в списке должников мы видим не только упоминание Дубровны, но и топоним "Шелонь" как обозначение населенного края в бассейне реки: "На Шелоне на Добромысле 10 коуно,... Доубровне на Хрипане 19 третьеё гривне".
В следующий раз Дубровна упоминается в 1137 г., когда князь Святослав Ольгович с новгородцами собрался в поход на Псков, пытаясь прогнать укрепившегося там бывшего новгородского князя Всеволода Мстиславича. Войска новгородцев остановились и повернулись вспять именно в Дубровне, перед псковскими засеками: "Потомь же Святославъ Олговиць съвкупи всю землю Новгородскую, и брата своего приведе Глебка, куряны съ Половци, идоша на Пльсковъ прогонять Всеволода. И не покоришася пльсковици имъ, ни выгнаша князя от себе, нъ бяхуть ся устерегли, засекли осеки все, и съдумавше князь и людье на пути, въспятишася на Дубровне"(2). Из приведенного сообщения видно, что Дубровна находилась на дороге из Новгорода в Псков ("на пути") и являлась пограничным пунктом с Псковской землей, пытавшейся обособиться от Новгорода. Судя по тому, что поход Святослава Ольговича совершался зимой (январь-февраль, судя по контексту: "Тогда же преставися князь Всеволод Мьстиславиць месяца февраля въ Плескове"(3)), через Дубровну проходила сухопутная дорога. Летом здесь же мог действовать и водный путь по реке Удохе, впадающей в Шелонь: мы предполагаем наличие волока из Удохи в Кебь, которая, в свою очередь, впадает в Великую.
В Дубровне имеется небольшое мысовое городище(4), так что возможно, что в ХII в. это был укрепленный городок на пограничье, недалеко от засек ("осек"). Судя по карте Шелонской пятины в XVI в., составленной К.А. Неволиным(5), к западу от Дубровенского погоста находился только один новгородский погост Ручьи и в 20 км от Дубровны уже начиналась Псковская земля. Можно предположить, что новгородско-псковская граница особенно не менялась с XII столетия.
Положение Дубровны на дороге и на новгородско-псковском рубеже подтверждается и известием 1228 г., когда новгородский князь Ярослав Всеволодович направился в сторону Пскова, с враждебными, как показалось псковичам, намерениями: "Того же лета князь Ярослав преже сей рати поиде въ Плесковъ с посадником Иванкомъ и тысячкыи Вячеславъ. И слышавше плесковици, яко идет к ним князь, и затворишася в городе и не пустиша их к собе; князь же, постоявъ на Дубровне, въспятися в Новгород"(6). В известии 1268 г. Дубровна вновь выступает в качестве пограничного пункта, но из этого места ведет дорога не только на запад, в Псков, но и на юг - в Литву и Полоцк: "Сдумаша новгородци с князем своимь Юрьемь, хотеша ити на Литву, а инии на Полтескъ, а инии за Нарову. И яко быша на Дубровне, бысть распря, и въспятишася и поидоша за Нарову къ Раковору"(7). Как видно из приведенного текста, из Дубровны уже был путь в Литву, но на северо-запад прямого пути не было: чтобы попасть "за Нарову" новгородцам пришлось "вспятиться", т.е. повернуть назад к Новгороду.
В 1217 г. отряды литовцев совершили набег на долину Шелони, вызвавший ответные действия новгородских войск: "И воеваша Литва в Шелоне; новгородци идоша и не състигоша их"8. А в 1239 г. новгородцы вместе с князем Александром Ярославичем (Невским) предпринимают серьезнейшую акцию, значительно преобразившую Шелонскую землю: "Того же лета князь Александр с новгородци сруби городци по Шелони"(9). Выражение "городци по Шелони" встречается только в Синодальном списке Новгородской первой летописи, но список этот наиболее древний и нет оснований ему не доверять. В младшем изводе Новгородской первой летописи и других новгородских летописях речь идет как-будто об одном городце, но это, вероятно, результат ошибки переписчика: "сруби городець в Шелоне"(10), "а городець сроуби в Шелоне" (под 1238 г.)". Ясно, что новгородцы со своим князем проводят важнейшую стратегическую акцию: создается несколько укрепленных городков в ранее слабонаселенной и периферийной части Новгородской земли. На наш взгляд основание городков означает и начало государственной колонизации района. Чем были вызваны действия новгородского государства в 1239 г.? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, следует рассмотреть военную ситуацию в Новгородской земле и на ее границах во второй половине XII - начале XIII в.
Во второй половине XII в. юго-западным форпостом Новгорода были Луки на Ловати. Этот город находился на удобном пути "в Русь" (Южную Русь) от Русы вверх по Ловати. В 1166 г. князь Ростислав приходит в Луки из Киева и зовет новгородцев "на поряд"(12), здесь Луки выступают как пограничный город новгородской земли. В следующем, 1167 г. новгородский князь Святослав Ростиславич, решивший покинуть Новгород, укрепляется в Луках. Новгородцы отправляются прогнать его, и князь бежит в смоленский город Торопец. Братья Святослава, смоленские князья Роман и Мстислав Ростиславичи в отместку "пожьгоста Лукы", но, видимо, не сам город, а его округу, так как летопись рассказывает, что "луцяне устерегошася и отступиша они в город, а ини Пльскову"(13). В 1191 г. "ходи князь Ярослав (Владимирович - B.C.) на Лукы, позван полотьскою княжьею и полоцяны, и поя съ собою новъгородьць передьнюю дружину; и съняшася на рубежи и положиша межи собою любовь"14. В 1196 г. новгородцы с тем же князем Ярославом Владимировичем "седевше на Луках" во время конфликта с владимирским князем Всеволодом Большое Гнездо(15).
В 1198 г. в Луках умирает Изяслав, сын князя Ярослава Владимировича, причем летописец отмечает, что он "бяше посаженъ на Лукахъ княжити и от Литвы оплечье Новугороду"(16). О том, как необходимо было Новгороду "оплечье" от набегов Литвы свидетельствует сообщение под тем же годом: "На ту же осень придоша полочяне съ Литвою на Лукы и пожьгоша хоромы, а лучяне устерегоша и избыша въ городе"(17). Здесь, кажется, впервые появляются литовские войска, которые пока осуществляют не самостоятельный набег, а используются соседним с Новгородом Полоцким княжеством. Нападение полочан и литовцев вызвало в том же году ответный поход новгородцев, закончившийся мирным договором на озере Каспле(18).
Предупреждая какую-то опасность, в 1199 г. в Русе закладывают новые укрепления(19), а уже в 1200 г. литовские отряды предпринимают значительный по масштабу набег на долину Ловати: "Ловоть взяша Литва и до Налюця, с Белее до Свинорта и до Ворча середу; и гнашася новгородци по них и до Цьрнянъ, и бишася с ними и убиша Литвы мужь 80, а новгородьць 15..., а полон вьсь отяша, а избытъкъ убежаша"(20).
Упоминание Свинорта, расположенного на нижней Шелони, говорит о глубине вторжения и о непосредственной опасности для интересующего нас района средней и верхней Шелони. В том же году в Луки воеводою отправился Нездила Пьхциниць, который "с маломь дружины" ходил оттуда в грабительский поход на Лотыголу. Укрепления в Русе были закончены в этот же год(21).
Ответные действия новгородцев во время литовского набега 1200 г. могли вызвать краткое затишье, но уже в 1210 г. литовцы вторгались в Новгородскую землю, а новгородцы "угонивъше Литву въ Ходыницихъ, избиша съ княземь Володимиромь (Псковским - B.C.) и с посадникомь Твьрдиславомь"22. В 1211 г., почти сразу после вторжения 1210 г. новгородский князь Мстислав Удалой предпринимает широкомасштабные действия по защите южных рубежей Новгородской земли: посадник Дмитр Якунович посылается в Луки для постройки укреплений города, а сам князь, "блюдя волости", переходит с войском из Торжка в Торопец, а затем в Луки, буквально обходя южную границу. Лучанам "дается" князь - брат Мстислава Владимир Мстиславич, участвовавший в отражении набега 1210 г.(23)
Мероприятиями новгородского правительства в 1210 г. долина Ловати была, по всей видимости, защищена, и литовские отряды в 1213 г. выбирают другое направление набега: на Псков, жители которого изгнали в это время своего князя Владимира Мстиславича (возможно, он и в 1213 г, находился в Луках): "изъехаша Литва безбожная Пльсковъ и пожгоша: пльсковици бо бяху въ то время изгнали князя Володимера от себе, а пльсковици бяху на озере; и много створиша зла и отъиоша"(24). После взятия и сожжения Пскова следующий поход Литва предпринимает опять не на Ловать, а на Шелонь - это уже упоминавшийся набег 1217 г., когда новгородцы не сумели нагнать отступавшие литовские отряды. Как видим, направление вторжений смещается к западу, где легче было проникнуть в почти незащищенные новгородские и псковские земли.
В 1223 г. литовцы предпринимают набег на окрестности смоленского города Торопца. В отражении этого набега участвуют новгородцы, что, видимо, свидетельствует о том, что литовцы вторглись и в пограничные новгородские волости: "Воеваша Литва около Торопця; и гонися по них Ярослав с новгородци до Въсвята (полоцкий город Усвят, показывающий направление набега: от Полоцкой земли к Торопцу - B.C.), не угони их"(25).
Непрекращающиеся глубокие рейды литовцев повторяются почти каждый год, причем иногда приносят значительный ущерб. Так в 1224 г. "Литва" находилась в окрестностях Русы, т.е. в глубине новгородской территории, и разбила отряд рушан: "В то же лето, по грехомъ н.ашимъ, не ту ся зло створи: выеха Федоръ посадник съ рушаны; и бися съ Литвою, и съгониша рушанъ съ конь и много коневъ отъяша, и убиша Домажира Търлиниця и сънъ его, а рушанъ Богъшу, а иних много, а другых по лесу разгониша"(26). Характерно, что после 1211 г. Луки уже не упоминаются среди новгородских городов, подвергавшихся набегам литовцев. Не были ли они захвачены в 1220-х гг.?
В 1225 г. литовцы опять вторглись в Торопецкую волость, а также в район Торжка, причем, как следует из рассказа летописца, бежали они вновь в сторону Усвята, из которого, по всей видимости, и совершали набег. "Той же зиме придоша Литва, повоеваша около Търожку бещисла и не доганяша Тържку за 3 вьрсты, беше бо их 7000, и гость бита мног, и Торопьцькую волость всю поимаша. Князь же, Ярослав и Володимиръ съ сыном и с новотържьци, княж дворъ, новгородцев мало, торопцяне съ князьмь своимь Давыдомь поидоша по нихъ, а новгородци послаша: они же, дошедъше Русы, въспятишася. Князь же Ярослав съгони е на Въсвяте и наворопи на не; И тако, божиею помочью и святыя София, отъимаша всь полонъ, а самех избиша 2000, а прок их разбегошася; ту же убиша князя Торопьчьскаго Давыда и Василия, меченошю Ярославля"(27).
В 1229 г. нападению вновь подверглись юго-восточные окраины новгородской земли: "Той же зиме придоша Литва, и воеваша Любне и Мореву и Серегеръ, и гонишася по нихъ новгородци, и угонивше ихъ, и биша, а полонъ отяша всь, месяца генваря"(28).
В 1234 г. литовские войска наскоком, "изгоном" взяли Русу, пробравшись вдоль Ловати вглубь новгородских владений. Захваченный посад рушанам удалось отбить, после чего произошла битва на поле у города. Спасский монастырь на окраине города был разграблен. Литовцы отступили, а новгородцы с князем Ярославом стали их преследовать вдоль Ловати, на судах и конной ратью. Судовая рать повернула назад у Моравиина (Муравейно), а князь с конной ратью преследовал литовцев и настиг их у селища Дубровна (не путать с Дубровной на Удохе в Шелонской земле - B.C.) уже в Торопецкой волости, т.е. за границей Новгородской земли. В сражении у Дубровны литовцы были разбиты(29). Это было уже второе нападение на Русу и третье - на долину Ловати. Тактика литовцев оставалась прежней: внезапный набег, грабеж и поспешное отступление. Сдержать такие набеги могли укрепленные городки, но упоминаний о них в долине Ловати в это время нет.
В 1238 г. (25 сентября 6747 г.) псковичам, сидевшим в засаде, удалось у погоста Камно, находящегося совсем рядом с Псковом, разбить и уничтожить отряд литовцев(30).
На следующий год были срублены "городки" на Шелони. Судя по всему, эта акция была серьезно продумана и преследовала цель прикрыть один из путей проникновения литовских отрядов в глубину Новгородской земли. Действительно, если рассмотреть направления походов "Литвы", то мы увидим четыре довольно устойчивых маршрута: на Псков, в долину Шелони, в долину Ловати и на юго-восточные окраины Новгородской земли. Путь на Шелонь и был закрыт сооруженными городками.
Какие же городки были срублены на Шелони в 1239 г.? Ниже всего по течению реки был поставлен городок, от которого осталось городище у деревни Городок на правом берегу Шелони. Это укрепление, средневекового названия которого мы не знаем, обследовано С.Н. Орловым(31).
Выше по течению Шелони, на правом берегу напротив впадения реки Удохи был расположен городок Опоки, где сохранилось городище, носящее характерное название "Городок". На городище встречается керамика XIII в.(32) Еще выше по течению Шелони, также на правом берегу, расположен Порхов (Старое Порховское городище), ранние укрепления которого обследованы Е.А. Рябининым(33).
Четвертым "городком", сооруженным в исследуемом районе, был, по всей видимости, Кошкин городок. В новгородской берестяной грамоте № 704, датируемой первой половиной - серединой ХIII в., сообщается: "От городцано к посаднику ко великому. Се побегли ясенян...". Издатель грамоты, В.Л. Янин, предположил, что упомянутые в грамоте "городчане" - жители Кошкина городка, расположенного поблизости от Ясенского погоста (откуда "ясенян..." ясеняне). По мнению ученого определение "городчан" как жителей еще одного шелонского. Высокого городка менее вероятно(34).
М.Н. Тихомиров, вслед за A.M. Андрияшевым, не указывал точного расположения Кошкина городка и предлагал его локализацию в Жедрицком погосте(35). Между тем, место Кошкина городка еще в 1922 г. было определено на горе "Городок" у деревни Подгородье, находящейся между Ясенским и Жедрицким погостами(36).В 1958 г. городище Кошкина городка было обследовано П.А. Раппопортом, установившим, что на площадке высокой продолговатой горы с валами на узких сторонах нет культурного слоя(37), и это позволяет предположить, что Кошкин городок был крепостью-убежищем без постоянного населения. Вероятно, он был построен жителями (или для жителей) Ясенского и Жедрицкого погостов. Подобные городки без постоянного жилья известны в более позднее время в
Псковской земле: таким, судя по всему, был Вышгородок, поставленный в 1476 г. в Кокшинской волости(38).
Текст грамоты № 704 свидетельствует о военной опасности, от которой "побегли ясеняне". В. Л. Янин определенно связывает эту опасность с набегом литовцев. Подробно рассматривая грамоту № 704 в контексте других известий о военной опасности на южных рубежах Новгородской земли, исследователь привлекает и грамоту № 636, в которой говорится о приходе выкупленного пленного из Полоцка (что показывает "адрес" опасности), а также о "великой рати" и "засаде" (заставе) на границе. В.Л. Янин подробно рассматривает связь фортификационного строительства Александра Невского 1239 г. с военной опасностью со стороны Литвы и предлагает гипотезу о расположении пограничных крепостей Новгородской и Псковской земель с учетом того, что восточной части Псковской земли и новгородским землям на Шелони угрожали литовские набеги из земли Ржевы Пустой и Лук, в которых "новгородская администрация не была полной хозяйкой"(39).
Совершенно ясно, что причиной постройки "городков" была опасность с юга. Городки не только перекрывали путь вторжения по долине Шелони, но и становились укрепленными центрами заселяемой земли. Все укрепления были небольшими и располагались или на самой Шелони или неподалеку от нее. Кроме перечисленных "городцов", которые могут быть отождествлены с основанными в 1239 г. (безымянный "Городец", Опоки, Старое городище Порхова и Кошкин городок), в Шелонской земле было еще два укрепленных пункта: Вышегород - в 25 км к западу от Шелони на реке Судоме, и Высокий городок (на левом берегу верхней Шелони), но при исследовании этих городков П.А. Раппопорт не обнаружил керамики ХП1 в. Вероятнее всего, эти два города были основаны уже в XIV столетии в процессе дальнейшего освоения и внутренней колонизации Шелонской земли(40).
Не совсем ясно, повлияла ли постройка городков на Шелони на изменение маршрутов литовских войск. Однако очевидно, что после возведения городков был создан новый район колонизации, внутри которого стала складываться особая инфраструктура дорог, бродов, водных путей, поселений, церквей, монастырей. Судя по всему, район Шелони был заселен именно вследствие действий центральных новгородских властей по укреплению границы, что очень важно для понимания процесса возникновения каменной архитектуры в этом регионе. Именно централизованные действия Новгорода вызывают заселение района и по новгородскому "указу" возникают городки и каменные храмы. В противном случае, если бы только заселенность земли и активная самодеятельность местного населения влекла за собой всплеск фортификационного и культового строительства, то мы бы увидели скопление городков и храмов и по берегам Ильменя и Волхова, чего в действительности нет.
В 1240 г. летописец вновь упоминает "Литву" среди вторгающихся народов: "...а на волость Новгородьскую наидоша Литва, Немци, Чюдь..."(41) В 1245 г. "Литва" воевала у Торжка и Бежицы (Бежецка), т.е. на юго-западе Новгородской земли. Разбив новоторжцев, сражавшихся во главе с князем Ярославом Владимировичем, литовцы стали отходить. Подошедшие на помощь тверичи и князь Ярослав с новоторжцами нагнали литовцев под Торопцом. Подоспевший с новгородцами князь Александр Невский разбил литовцев и отнял у них полон, а -потом только со своей дружиной еще раз разбил их под Жижецом, тоже в Смоленской земле. Направившись в Витебск, Александр забрал оттуда своего сына, а на обратном пути у Усвята (который кажется настоящим гнездом разбойничьих шаек и уже, видимо, Полоцкому княжеству не принадлежал) встретил другую литовскую рать, которую и разгромил(42).
В 1247 г. отряды литовцев нанесли серьезный удар вглубь Псковской земли: "Избиша Литва псковичь на Кудепи, месяца иоуля З"(43). В 1253 г. удар литовских отрядов был вновь нанесен в юго-восточной части Новгородской земли (судя по тому, что литовцев нагнали у Торопца): "Воеваша Литва волость Новгородьскую, и поимаша с полономь, и угониша ихъ новгородци с князем Васильем у Торопча; и тако мьсти имъ кровь християньская, и победиша я, и полонъ отъимаша и придоша в Новъгород здрави"(44). В 1258 г. Литва появляется вновь у Торжка, жители которого были разбиты в сражении(45).
Как видим, удары литовских отрядов в 1240-1250-е гг. минуют долину Шелони, что позволяет предполагать ее хорошую защищенность. В 1262 г. у Новгорода уже появляется возможность договариваться с Литвой, где начинает складываться государственность: "а с Литвою мир взяша"46. В 1267 г. новгородцы с псковичами даже наносят ответный удар: "ходиша новгородци и псковичи съ Елеферьемь Сбыславичемь и с Доумонтомь с пльсковичи на Литву, и много ихъ повоеваша, и приехаша вси здорови"(47). В следующем, 1268 г., новгородцы в Дубровне решают, куда им направиться с походом: на Литву, на Полоцк или за Нарову(48). Мы уже упоминали этот эпизод, который свидетельствует о наличии пути из района Шелони на юг, к Полоцку. Добавим лишь, что Дубровна предстает местом сбора рати на пограничье. Интересующий нас район граничил с опасными южными землями, государственная принадлежность которых в середине - второй половине XIII в. неясна, а также с Псковской землей, которая в это время еще находилась в орбите новгородского влияния, но уже почти обрела независимость.
Вторая половина Х1П в, прошла для Шелонской земли довольно спокойно, во всяком случае, летописи не упоминают никаких военных действий на Шелони, хотя после 1262 г. нападения Литвы на Новгородскую землю практически прекращаются. По всей видимости, после сооружения новгородцами пограничных городков вдоль границы, а также их ответных походов, вторжение "Литвы" в Новгородскую землю было сопряжено со сбором крупных сил, что требовало уже усилий государства, а не быстрого набега разбойничьих шаек. Такие "государственные" вторжения Литвы в район Шелони будут происходить позже, уже в XIV-XV вв.
В последней трети XIII в. единственное упоминание Шелони содержится в известии 1281 г., когда великий князь Владимирский Дмитрий Александрович начал враждебные действия против Новгорода: "Заратися князь Дмитрии с новгородци; новгородци же послаша владыку с молбою, и не слуша и. Того же лета, на зиму, приходи князь Дмитрии к Новугороду ратью и много пакости створи волости новгородской; и став на Шелоне; створи миръ, и отъиде"(49). По всей видимости, Дмитрий Александрович с войсками находился в 1281 г. не в районе городков на средней и верхней Шелони, а где-то возле устья реки, в ее нижнем течении, так как именно здесь проходил один из путей на Новгород (через Русу - ср. события 1471 г. и Шелонскую битву).
...
ПРИМЕЧАНИЯ
1. А.В. Арциховский, В.Л. Янин. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1962-1976 гг.). - М., 1978. - С. 124-127; В.Л. Янин. Новгородская феодальная вотчина (историко-генеалогическое исследование). -М., 1981. -С. 255.
2. НПЛ. - С. 24; близкое сообщение в летописи Младшего извода НПЛ. - С. 210.
3.НПЛ.-С.210.
4. См. наши исследования 1993 г., а также: Н.Ф. Окулич-Казарин. Материалы для археологической карты Псковской губернии // Труды Псковского археологического общества. 1913-1914 гг. Вып. 10. - Псков, 1914. - С. 214.
5. К.А. Неволин. О пятинах и погостах новгородских в XVI веке, с приложением карты. -СПб., 1853. См. карту.
6. НПЛ.-С. 65, 271.
7. НПЛ. - С. 85; см. также: - С. 315.
8. НПЛ. - С. 57, 257-258; ПСРЛ. - Т. 4. - Ч. 2. - Вып. 1. - Пг, 1917. - С. 193.
9. НПЛ. - С. 77.
10. НПЛ. - С. 289.
11. ПСРЛ. - Т. 4. - Ч. 1. - Вып. 1. - Пг., 1915. - С. 222.
12. НПЛ. - С. 32.
13. НПЛ. - С. 32.
14. НПЛ. - С. 40.
15. НПЛ. - С. 43.
16. НПЛ. - С. 44.
17. НПЛ.-С. 44.
18. НПЛ. - С. 44.
19. НПЛ. - С. 45.
20. НПЛ. - С. 45. См. комментарий: В.Л. Янин. Новгород и Литва. Пограничные ситуации XIII-XV веков. - М„ 1998. - С. 71-79.
21. НПЛ.-С. 45.
22. НПЛ.-С. 51.
23. НПЛ. - С. 52.
24. НПЛ. - С. 52.
25. НПЛ.-С. 61.
26. НПЛ.-С. 61.
27. НПЛ. - С. 64.
28. НПЛ. - С. 68,
29. НПЛ. - С. 73. Обстоятельства набега 1234 г. и упоминающиеся в летописной статье пункты подробно рассмотрены в работе Е.Н. Носова: Е.Н. Носов. Замечания о южной границе Новгородской земли // Памятники средневековой культуры. Открытия и версии. Сборник статей к 75-летию В.Д. Белецкого. - СПб., 1994. - С. 163-171. г ЗО.ПЛ1.-С. 13; ПЛ 2.-С. 21, 81.
31. С.Н. Орлов. Городец Александра Невского на Шелони // Культура Средневековой Руси.-Л., 1974.-С. 46-50.
32. П.А. Раппопорт. Отчет о работе отряда по изучению крепостей Среднерусской археологической экспедиции. 1958 // Архив Института археологии РАН. Р-1, № 1688. - С. 12, 29; А.Н. Кирпичников, Е.А. Рябинин. Исследования средневекового Порхова и его округи // Археологические открытия 1974 года. - М., 1975. - С. 20; А.Н. Кирпичников. Каменные крепости Новгородской земли. - Л., 1984. - С. 212, примеч. 8; см. также наши исследования 1990-1991 гг.
33. А.Н. Кирпичников, Е.А. Рябинин. Исследования средневекового Порхова и его округи. - С. 19; А.Н. Кирпичников. Каменные крепости Новгородской земли. - С. 210-215.
34. В.Л. Янин, А.А. Зализняк. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1984-1989 гг.). - М., 1993. - С. 92-95; см. также: В.Л. Янин. Новгород и Литва. - С. 84-85, а также: В.Л. Янин. Я послал тебе бересту... Изд. 3-е. - М., 1998. - С. 370-373.
35. A.M. Андрияшев. Материалы к исторической географии Новгородской земли. Шелонская пятина по писцовым книгам 1498-1576 гг. Вып. 1. Списки селений. - М., 1914. - С. 227; М.Н. Тихомиров. "Список русских городов дальних и ближних" // М.Н. Тихомиров. Русское летописание.-М., 1979.-С. 132.
36. И.Е. Евсеев. Кошкин городок // Известия Общества изучения местного края в г. Порхове. Т. I. Кн. 1. Порхов, 1922. - С. 17-18.
37. П.А. Раппопорт. Отчет... 1958 // Архив ИА РАН. Р - 1, № 1688, Л. 6. См. также: П.А. Раппопорт. Очерки по истории военного зодчества Северо-Восточной и Северо-Западной Руси X-XV вв. - М.-Л, 1961. - С. 72-74.
38. ПЛ 2. - С. 203; см. также: А.Р. Артемьев. Малые города Псковской земли в XIII-XV вв. // Становление европейского средневекового города. - М., 1989. - С. 130, 133-134; Он же. Города Псковской земли XIII-XV вв. - Владивосток, 1998. -C.I 13-126.
39. В.Л. Янин. Берестяные грамоты об обороне новгородских рубежей в XIII веке // Князь Александр Невский и его эпоха. Исследования и материалы. - СПб., 1995. - С. 128-133.
40. П.А. Раппопорт. Очерки... - С. 67-68. Высокий городок, по предположению П.А. Рап-попорта, был основан в XIV в. на правом берегу Шелони, там, где сейчас расположено городище в поселке Дедовичи, а затем перенесен на другое место (деревня Городок Дедовичсого района).
41.НПЛ.-С.78.
42. НПЛ. - С. 79.
43. ПЛ 1. - С. 13; ПЛ 2. - С. 21, 81.
44. НПЛ. - С. 80.
45. НПЛ.-С. 82.
46. НПЛ. - С. 83.
47. НПЛ. - С. 85.
48. НПЛ. - С. 85.
49. НПЛ. - С. 324; ПСРЛ. - Т. 4. - Ч. 2. - Вып. 1. - Пг, 1917. - С. 232.
50. НПЛ. - С. 98, 342.
...""

@темы: ссылкота, вернуться, Седов В. В., Раковорская битва

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Псков, макет,вариант реконструкции кромских клетей

pravdapskov.ru/rubric/6/8698/?print

""Кладовая Пскова
Невидимым неприятелю за северной стеной Троицкого собора на узком высоком мысу при впадении Псковы в Великую оставался псковский кром – ядро крепости. В нем вплотную располагались двухэтажные деревянные клети.
Их на макете – 353. В каждой клети на первом этаже хранились запасы зерна, которых всех вместе в случае неурожая хватило бы на 3-5 лет. А на втором этаже – «рухлядь», то есть движимое имущество. Здесь были стратегические запасы бытового инвентаря, мехов, а также «снасть» и «ратная приправа» тяжеловооруженных всадников-рыцарей.

- Мы долго выясняли, как выглядели знаменитые кромские клети. Пришли к выводу, что они были не выше крепостных стен и покрыты дерном. Аналог нашли в Норвегии. Там дерном кроют сараи.

Автор проекта Геннадий Мокеев предположил, что крыша была двускатной. Но тогда вода стекала бы на соседнюю клеть. Поэтому мы все-таки остановились на односкатной крыше, - рассказывает Андрей Дерягин.
Кстати, согласно проекту Геннадия Мокеева, здесь же находился пожарный водоем.
...""

в 1510г взявший Псков Василий III "с Крому велел клети выпрятати и крому бысть пуст".

rusarch.ru/spegalsky1.htm
Спегальский Ю.П. Псков. Л.-М., 1963.; ОЧЕРК РАЗВИТИЯ АРХИТЕКТУРЫ ПСКОВА
Псков ХIII века. Середина XIII века принесла Пскову тяжелые испытания. Монгольское нашествие непосредственно не коснулось псковской земли, но псковичам пришлось встать на защиту Руси от немецких завоевателей. В среде псковского боярства сложилась сильная партия сторонников сближения с немцами. В 1240 году вследствие происков изменников бояр и бывшего псковского князя Ярослава Псков был предательски отдан в руки немецких рыцарей. Только в 1242 году его освободило ополчение новгородцев, суздальцев и псковичей, предводительствуемое Александром Невским.
После этого Псков, залечив свои раны, продолжал расти и развиваться. В XIII веке посад распространился уже на всю территорию Окольного города и Запсковья, далеко за свои старые деревянные ограды. Автор немецкой хроники писал о Пскове того времени: «Этот город так обширен, что его окружность обнимает пространство многих городов, и в Германии нет города, равного Пскову». Конечно, занятая посадом площадь не была застроена сплошь. Топи, овраги, пруды и речки не были еще засыпаны. Это придавало городу живописность и разрежало скученность застройки.
Большие изменения произошли во второй половине века на Крому. Псковское вече, накрепко взявшее в свои руки верховную власть в Псковской земле, сделало Детинец центром вечевого управления, местом вершения важнейших государственных дел и связанных с ними обрядов. Вблизи Троицкого собора помещались сени, где заседал псковский правительственный совет, были канцелярия и архив веча, велось летописание, хранились государственная казна, печати, грамоты, государственные договоры и копии частных документов. В соборе совершались посажения на княжество псковских князей. На обширном пространстве в глубине Детинца, за собором, в многочисленных клетях, амбарах и житницах хранились запасы продовольствия, имущество, товары, все наиболее ценное, что опасно было держать па посаде. Псковичи теперь особенно строго охраняли Детинец. Его деревянную ограду заменили высокой каменной стеной. Это было первое каменное крепостное сооружение в Пскове. В помощь страже в Детинце стали держать злых собак, «кромских псов». Кража в Детинце отныне каралась смертной казнью. Двор псковского князя, княжеская «судница» и «поле», где происходили судебные поединки, были перенесены, возможно уже в XII веке, из Детинца в примыкающую к нему часть старого посада, позднее получившую название Довмонтова города. Прославленный псковский князь Довмонт-Тимофей обнес эту часть города каменными стенами, сомкнувшимися с укреплениями Крома, и украсил ее храмами. В 1268 году он построил там церковь Тимофея Газского, в 1269 году — Георгия, в 1272 году — Федора Стратилата и там же основал девичий монастырь во имя Рождества богородицы с каменным храмом. Эти постройки не дошли до нас. Между тем, может быть, именно в их строительстве впервые выступили самостоятельно на поприще каменного церковного зодчества псковские мастера. Вероятно, уже в XIII веке в Довмон-товом городе была построена купеческая корпоративная церковь во имя святой Софии. К концу века где-то близ Пскова появилась церковь Петра и Павла. Недалеко от нее в 1299 году Довмонт разбил рать немцев. Около 1276 года на Запсковье, против рыбного торга, на берегу Псковы немецкие купцы основали свой торговый двор. Река Пскова близ Рыбников и «немецкого берега» стала одним из наиболее оживленных мест Пскова.

Лабутина И. К. Историческая топография Пскова в XIV-XV вв.- М.: «Наука», 1985.
www.orenburg-radiator.ru/bfa6c7b1c40d.htm
Клети на Крому называются псковскими летописями под 1421/1422, 1496 и 1510 гг. Еще раньше «клети на городе», упоминаются в Новгородской первой летописи в связи с событиями 1314 г.: «Той же зимы хлеб бяше дорог в Новегороде, а в Пльскове почали бяху гра-бити недобрии людие села и дворы в городе и клети на городе, и избища их пльсковичи с 50 человек, и потом бысть тихо». В 1421/1422 г. во время юлода «старых лет клети всякого обилиа изнасыпани на Крому» привлекали в Псков новгородцев, корел, чудь, вожан, тверичей, москвичей и людей из других земель Руси (П2Л). Судя по тексту известия 1421/1422 г., из пищевых припасов в клетях содержалось главным образом зерно. В 1496 г. во время пожара на Крому, начавшегося от Кутнего костра, погорело много клетей, а в них «ржы много к платья». Горелую рожь высыпали через Малые воротца в Пскову.
В 1510 г. великий князь в числе нововведений принял меры и против клетей на Крому, повелев их «выпрятати» — убрать, «и Кром бысть поуст», — замечает летописец (ПЗЛ).
Ряд духовных грамот XV в. — Акилины, Евфросина, Никиты Хова, Ульяны и Осипа — упоминает клети в городе, обычно завещавшиеся в одерень. Акилина, Никита Хов, Ульяна определенно были состоятельными людьми. Личность Осипа в этом отношении недостаточно ясна. Евфросин (в миру Елеазар) — основатель Спасо-Елеазаровского монастыря под Псковом.
Итак, клети на Крому существовали для хранения части движимого имущества (платье) и пищевых запасов (рожь). Клети принадлежали боярам, землевладельцам. Ст. 1 Псковской Судной грамоты строго охраняла клети «за зомком» от покражи. Разбор покражи входил в компетенцию княжого суда.
Описание пожара 1496 г. на Крому позволяет думать, что клети располагались в северной части Крома, так как едва ли из южной его части стали бы носить горелое зерно в северную, чтобы высыпать через Малые воротца. Малые воротца на Пскову были открыты в начале 60-х годов археологическими раскопками и сейчас реставрированы. Но едва ли только северной частью Крома ограничивалось пространство, отведенное для клетей. В грамоте Акилины говорится о клети, выходящей на буй, — участок у церкви св. Троицы.
Нарушенность культурного слоя XIV—XV вв. на Крому — основная причина того, почему клети обнаружены при раскопках лишь на небольшом участке. Это были срубные постройки без печей. Не исключено, что часть построек в раскопе 1960 г. у Кутнего костра является остатками клетей. В этом же раскопе, в насыпи бастиона, сооруженной за счет культурного слоя, встречалось много горелого зерна, происходящего, возможно, из клетей.
В XVI—XVII вв. в кремле были государственные и дворцовые житницы и соляные амбары.
Выбор места для хранения припасов на Крому не случаен. В условиях постоянной военной опасности клетные запасы служили гарантией от голода и разорения. Вероятно, клети на Крому появились еще до XIV—XV вв. — в тот период, когда детинец был единственным надежным крепостным сооружением в Пскове.

izd.pskgu.ru/projects/pgu/storage/PSKOV/ps26/ps...
Лагунин И. И. Столичный город Псков Подготовительный этап II пол. XIII – I пол. XIV вв. Историко-градостроительный очерк // Псков № 26 2007
На заключительном этапе «Новгородского периода» город пережил очень большие перемены в градостроительном развитии. Центральное укрепление реконструируется, расширяется (Домантова стена) и освобождается к концу периода от жилья. Оно превращается в Кром (осадные дворы-клети, хранилища стратегических припасов) и детинец во главе с большим каменным Троицким собором.
Прим. 21: Новгородские археологи обнаружили следы пребывания «представителей золотоордынской администрации» на Рюриковом городище, которые датируются II пол. XIII в. – Носов Е.Н, Горюнова В.М., Дорофеева Т. С., Михайлов К. А., Плохов А. В., Янсон И. Исследования Рюрикова городища в 1996 г. // НиНЗ.- Новгород, 1997. С.26-27. В Пскове такие свидетельства пока не известны.
[У Лагунина ряд интересных соображений, в том числе и по 13 веку, и по Довмонту; смотреть.]
Лит-ра: Лабутина И. К. Историческая топография Пскова в XIV-XV вв.- М.: «Наука», 1985. + mirknig.com/knigi/history/1181239870-istoriches...
Мокеев Г. Я. Столичный центр вечевого Пскова. – М.,1971;
Мокеев Г. Я. Столичный центр Пскова к. XV в. // АН, №24.- С.60-71.

Ещё по Лагунину см. здесь

Мокеев Г. Я.
ruskline.ru/monitoring_smi/2005/01/18/zemlya_sv...
""...
Крепости-кромы Псковщины. В 1979-80 гг. при раскопках в псковском Крому археологом С. Белецким были найдены остатки нескольких клетей-складов, заполнявших Кром с XIV по ХVI вв. Все клети были одинаковой ширины в 6 локтей и стояли с интервалом в 1 локоть. Равный размер клетей и ритм их расстановки свидетельствовал с том, что клети-закрома были выстроены одновременно и по одному типу, а весь Кром - распланирован. Прикидка показала, что в Крому могло поместиться около 400 клетей. Некоторая часть их была клетями общественными, а большая часть - частными, принадлежавшими очевидно псковским боярским родам.
Исторические документы сообщали о том, что в клетях Крома хранилось зерно и движимое имущество, бытовой инвентарь, платья, семейные ценности псковичей. Но при раскопках нашли то, о чем ни один исторический документ не сообщал - предметы вооружения воинов-рыцарей и снаряжения их боевых коней: пластины от панцирных доспехов, части кольчуг, копий, наконечники стрел, дротика, а также удила, подпружные пряжки, ледоходные шипы... Оказалось, что помимо запасов зерна, бытового инвентаря, в кромских клетях хранилась "снасть", "ратная приправа" тяжеловооруженных всадников-рыцарей. Кром наряжал и те "триста" человек "кованой" или "железной рати", которые составляли главную таранную мощь Большого псковского полка. Лишь в 1510 году, когда великий московский князь вывез из присоединенного к Москве Пскова 300 семей "лучших людей", то и клети их из Крома велел "выпрятать". Кром вечевого Пскова, выражаясь современным языком, был арсеналом, военной базой с полным набором боевого снаряжения и хлебных запасов, полностью приспособленным к военному времени. Вот почему туда был запрещен вход любым иностранцам под страхом смертной казни, о чем написал Гильбер де Ланной в начале ХV века.
...""

@темы: Псков, псковская прелюдия, разное

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Печников и Бассалыго о тысяцком

из: Печников М.В. Новгородцы и кафедра Св. Софии в середине XII-XIII в // Средневековая Русь 2011 №09




Упом. - Флоря, Б. Н. "Сотни" и "купцы" в Новгороде XII-XIII вв. // Средневековая Русь. - М., 2006. - Вып. 6. - С. 66-79

@темы: Печников М. В., Средневековая Русь, Бассалыго Л. А., Раковорская битва

---

Бассалыго Л. А. Новгородские тысяцкие

Бассалыго Л. А. Новгородские тысяцкие. Часть I. // Новгородский исторический сборник Вып. 11 (21). — СПб.: Дм. Буланин, 2008.
[Кое-что об этой статье - у Печникова]

ещё интересное в сборнике:

ещё интересное в сборнике:
Рыбина, Е. А. Акция "рубежа" в средневековой торговле Новгорода : реалии источников и их интерпретация - С .68-81
Конявская, Е. Л. "Южнорусские" статьи первой половины XIII в. в новгородских летописях - С .98-109
Фролов, А. А. Новый взгляд на территориально-административную систему земель Господина Великого Новгорода - С .151-165

Бассалыго Л. А. Новгородские тысяцкие. Часть II. Тысяцкое с середины XIV до второй четверти XV века (вторая часть Списка В) // // Новгородский исторический сборник. -М. ; СПб.:Альянс-Архео, 2011,N Вып. 12 (22).-С.37-62

ещё интересное в сборнике:

Флоря Б. Н. (Москва). О положении «иванского купечества» в Новгороде домонгольского времени 34-36
Алексеев А. И. (Санкт-Петербург). Послания Геннадия Гонзова: проблема достоверности сведений о ереси «жидовская мудръствующих» 126
Публикации: Д. Г. Хрусталёв, Л. Д. Бондарь (Санкт-Петербург). Проект торгового со­глашения Новгорода с Любеком и Готландом 1268/1269 гг. (латинcкая грамота) 453

Бассалыго Л. А. Новгородские тысяцкие. Часть III. Тысяцкое со второй четверти XV века до конца новгородской независимости (Дополнение к Списку В) // ... 2013
www.spbiiran.nw.ru/wp-content/uploads/2013/09/n...

@темы: бороться и искать, Бассалыго Л. А., Раковорская битва