Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну, и нащот анимэ' -

только хардкор, только квайдан! Квайдан, квайдан и ещё раз квайдан!!!

Да, Китаро - мой герой.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Заграевский С.В.

zagraevsky.com/zodchestvo1.htm
www.rusarch.ru/zagraevsky4.htm
Заграевский С.В. Зодчество Северо-Восточной Руси конца XIII–первой трети XIV века. М., 2003

У Заграевского "много интересных идей". Но, насколько я понимаю, к ним нужно относиться осторожно, критически и проверять на конкретном материале.

@темы: история, Пётр царевич Ордынский, вернуться

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Товарищ титям таки из центра?

Рыкин П. О. Титям: об одном китайском титуле в средневековых русских летописях // АБ-60. Сборник статей к 60-летию Альберта Кашфулловича Байбурина. СПб., 2007. С. 475-492

orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_con...
П.О.Рыкин (ИЯЛИ РАН) в докладе «Титям: об одном китайском титуле в средневековых русских летописях» рассмотрел этимологию этого термина, который встречается в русских летописях до 1262 г. как обозначение посланного на Русь представителя монгольского ка’ана. Докладчик возводит его к китайскому должностному титулу тидянь ‘администратор’, ‘инспектор’, который, согласно словарю рифм «Чжунъюань иньюнь» (1324 г.), имел в северных среднекитайских диалектах форму t‘itiεm. В докладе перечисляются употребления этого титула в монгольских памятниках квадратного и уйгуро-монгольского письма и делаются выводы относительно способов фонологической передачи китайской лексики в среднемонгольском языке.

Плюсуем к доводу Почекаева, что до Менгу-Тимура правители Улуса Джучи "царями" (ханами) не считались.

Вот здесь ещё об этом:
pr-page.narod.ru/064.htm
Р. Ю. Почекаев
Проблемы изучения истории права тюрко-монгольских государств Евразии XIII-XIX вв. // Современная юридическая наука и ее проблематизация: Труды международной научно-теоретической конференции. 28 марта 2009 г. СПб.: ИД СПбГУ, 2010. С. 210-218.

""Иногда исследование исторического контекста может привести к довольно неожиданным результатам в исследованиях истории государства и права. В качестве примера рассмотрим один загадочный титул ордынских чиновников, приезжавших на Русь, который в древнерусских летописях передан как «тетим», а в латинских источниках как titanus.[14] Исследователям было известно о существовании китайского титула «титям», который присваивался высоким чиновникам со значительными полномочиями, но они отвергали возможность его использования в Золотой Орде по вполне логичной причине: ордынская государственность и право испытали влияние тюркских, мусульманских и даже западноевропейских традиций, но не китайских. В результате термин «титям» они переводили как «тудун» – титул крупных сановников в тюркских державах VI-X вв.[15] Однако сравнительно недавно исследователи установили, что Золотая Орда до середины XIV в. формально признавала власть монгольских великих ханов – китайских императоров Юань, и золотоордынские ханы даже входили в имперскую иерархию как «князья третьей степени».[16] В связи с вновь установленными сведениями возможность использования в Золотой Орде титула китайского происхождения представляется более чем возможной.""

[14] См. подробнее: Рыкин П. О. Титям: об одном китайском титуле в средневековых русских летописях // АБ-60. Сборник статей к 60-летию Альберта Кашфулловича Байбурина. СПб., 2007. С. 475-492.
[15] См.: Григорьев А. П. Обращение в золотоордынских ярлыках XIII-XIV вв. // Востоковедение. Вып. 7. 1980. С. 172-173; Смирнов В. Д. Крымское ханство под верховенством Оттоманской порты до начала XVIII в. М., 2005. С. 74-78.
[16] Кычанов Е. И. Сведения из «Истории династии Юань» («Юань ши») о Золотой Орде // Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223-1556. Казань, 2001. С. 32; Почекаев Р. Ю. Сведения о Золотой Орде в «Книге о великом хане» // Тюркологический сборник. 2006. М., 2007. С. 260-273.

ещё

""...в сохранившемся до нашего времени ярлыке Мухаммад-хана русской церкви имеется весьма интересное указание на особый статус Мамая. Ярлык митрополиту Михаилу, выданный в 1379 г. начинается со следующей фразы: «Бесмертного бога силою и величьством из дед и прадед. Тюляково слово Мамаевою дядиною мыслию, татарьскым улусным и ратным князем, и волостным самым дорогам, и князем, писцем, таможником побережником и мимохожим послом и соколником и пардусником и бураложником и заставщиком и лодеищиком или кто на каково дело, ни поидеть многим людем и ко всем» (Зимин, 1955, С. 465). Мамаевою мыслию» означает в данном случае «во главе с Мамаем» (Зимин, 1955, С. 473). Мамай, таким образом, фигурирует в качестве главы всех золотоордынских чиновников и военачальников, т. е. бекляри-бека. Слово «дядиною», неоднократно привлекавшее внимание исследователей, свидетельствует о том, что он, помимо должности бекляри-бека, обладал также и титулом «титям», который в монгольский имперской традиции даровался крупным чиновникам (Григорьев, 2004б, С. 183-184; Рыкин, 2007, С. 482-483). По всей видимости, этот титул должен был подчеркнуть заслуги Мамая в поддержании ханской власти и управлении государством...""
(Григорьев A.П., Сборник ханских ярлыков русским митрополитам. Источниковедческий анализ золотоордынских документов. 2004 -
Даёт тюркскую этимологию (тетим - упорный, стойкий, решительный), реконструирует русский перевод ("посол силён" или "посол лют"; совр - особоуполномоченный) и считает, что титяма 1262 года прислал Берке из Золотой Орды.)

Мне, однако, тюркская этимологизация кажется вторичной и искусственной (адаптация китайского термина в западных владениях монголов).

Почекаев ("Цари ордынские", глава "Берке - младший брат") считает, что из центра, от Хулагу.

А Лурье вот очень против:
""Понимая слово «титям» как собственное имя посла, а «Кутлубий» как искажение имени монгольского императора Хубилая, А. Н. Насонов считал, что восстание на Руси было направлено не против Орды, а против Монгольской империи, и Александр как сторонник золотоордынского правителя Берке мог в этом восстании участвовать.47 Против этого предположения высказались Г. Вернадский и Дж. Феннел, справедливо заметив, что «Кутлубий», скорее, имя посла («Кутлубей»), чем искаженное имя монгольского императора, что Хубилай едва ли мог непосредственно послать сборщиков дани на Русь, ибо как раз в то время он боролся с соперниками и дорога на Русь была ему недоступна. Дж. Феннел отметил, что ранние источники ничего не сообщают об участии князей в восстании; согласно CI, в ответ на восстание ордынцы послали «полки» «попленити християны». По мнению Дж. Феннела, «князья, и в том числе, конечно, Александр, не вдохновляли, не возглавляли и не поддерживали народное движение».48 Заметим, что если в книге «Монголы и Русь», начатой в 1924 г. и опубликованной в 1940 г., А. Н. Насонов считал возможным опираться на Уст. и Ник., то в своей «Истории русского летописания», ссылаясь на А. А. Шахматова, он высказался весьма скептически о возможности привлечения Уст. и других поздних памятников.49""
47 Насонов А. Н. Монголы и Русь. С. 50-53. «Титям» - слово, читающееся только в летописных рассказах о событиях 1262 г., и смысл его (нарицательное или собственное имя?) не понятен (Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб., 1912. Т. 3. Стб. 261 (репринт: М., 1958).
48 Vernadsky G. The Mongols and Russia. P. 160-161; Fennell J. L. I. The Crisis of Medieval Russia. P. 119 (ср. рус. пер.: Кризис средневековой Руси. С. 161); Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы... С. 155-157. Ср.: Halperin Ch. J. The Tatar Yoke. 1986. P. 58, 190, n. 103.
49 Насонов A. H. История русского летописания XI-начала XVIII века. С. 21.
(Лурье Я.С. История России в летописании и восприятии Нового Времени // Россия Древняя и Россия Новая : (избранное), СПб., 1997 Глава V. Ордынское иго и Александр Невский: источники и историография XX в.)

Феннел, между прочим, пишет: "...маловероятно, что выступления против татар произошли спонтанно сразу во всех городах Суздальской земли"". Реакцию Орды на восстание он видит в записи Софийской Первой лет. : "И полком посланным бывшим попленити християны...". Далее в той же летописи к этому прибавляется (явная вставка из ЖАН)...гоняху люди, веляхуть с собой воинствовати" ... констатирует, что Александр поехал в Орду, чтобы "спасти русских от наказаний за убийство сборщиков дани и отговорить хана от массовой мобилизации в Суздальской земле". Результат этой реконструкции едва ли можно назвать удовлетворительным, что отчасти признаёт и сам Феннел: непонятно, то ли имела место карательная акция, то ли нет; то ли Александр сам спешно отправился в Орду, то ли его вызвал Берке.

В оригинале: "...дабы отмолити людии от беды тоя..." - т.е., от одной, притом определённой (именно "тоя" = "веляхуть с собой воинствовати") беды.
У Лурье же: "...дабы отмолил людей от бед..." - что представляется мне заведомой подтасовкой.
И ещё - если уж текстологически отделять фразу "И полком посланным бывшим попленити християны" от дальнейшего повествования из ЖАН, как делает Лурье, то нужно и причину поездки в Орду искать лишь в пределах интерполяции из ЖАН. Но нет.
А всё потому, что очень хочется

Итак, кроме С1, никаких указаний на карательную акцию со стороны Орды после вечевого восстания мы не имеем. Но и это указание неясно (войска "были посланы", но ничего не говорится об их действиях). Знаменательно также, что нет никаких известий о реакции самого Александра, тогда как обычно он действовал в таких случаях достаточно сурово.

Но вот что ещё странно. Почему, во-первых, мне нигде в литературе не встречалась версия, что сборщики во главе с титямом были присланы не Хубилаем (которого Берке считал узурпатором), а его конкурентом Арик-Бугой (которого он до победы Хубилая признавал ханом)? Это было бы логичнее: с чего бы Берке стал пропускать на Русь чиновников, назначенных "узурпатором"? А вот со ставленниками Арик-Буги ему было сложнее, не принять их он формально не имел права. Вот он им и не стал противодействовать - а потом случилось то, что случилось...
Похоже, на всех исследователей, начиная с Насонова, магическое действие оказывало (и оказывает) сходство имён "Кутлубий" и "Хубилай".
Вторая странность - то, что мне нигде (пока?) не встретилось уподобление событий на Руси событиям войны в Могулистане. Между тем, А. Юрченко в "Книге катастроф" (надо бы найти источники) пишет, что размолвка между союзниками Арик-Бугой и Алгуем началась с того, что Алгуй присвоил собранные в его владениях подати для каана (Арик-Буги). Так что Берке был не единственным, а возможно - и не первым из тех, кто решил поживиться в связи с ослаблением центральной власти.

и ещё

@темы: выписки, Пётр царевич Ордынский, Лурье, Феннел, 1262, вернуться

---

Ю.В. Кривошеев Ордынский царевич Петр и его род

civ.icelord.net/read.php?f=3&i=12694&t=12694&v=...
Ю.В. Кривошеев Ордынский царевич Петр и его род: некоторые бытовые и религиозные черты пребывания монголо-татар на Руси. //Альманах "Университетский историк", Изд-во Санкт-Петербургского университета. 2002 г. Вып. 1. С. 118-125.

Отношения Руси и Орды в историографии принято рассматривать в основном как политическое и военное противостояние. Не снимая такую постановку проблемы, мы попытались подойти к русско-ордынским отношениям и с позиций "быта и нравов". Именно так нами, к примеру, были рассмотрены коллизии, предшествовавшие взятию Батыем Рязани (1237 г.), а также события новгородского "числа" (1257-1259 гг.) 1. Представляется, что такой подход вполне оправдал себя, раскрывая новые (и иногда с неожиданной стороны) грани сложнейших политических, этнических и религиозных антагонизмов.

Источники представляют нам и другой материал, не менее ярко и сущностно отражающий обыденные черты как периода начальных контактов Русских земель и Джучиева улуса, так и того периода, когда их отношения были уже стабилизированы.

К ним относится и "Повесть о Петре царевиче Ордынском". По В. О. Ключевскому, время ее создания - середина XIV в., по М. О. Скрипилю, - конец XV в.2 Но несмотря на неопределенность времени ее создания все исследователи отмечают ее надежность как источника. Важнейшим для анализа "Повести" является вывод В. О. Ключевского: "Легенда о царевиче, при всей живости и драматичности ее изложения в житии, остается довольно прозрачной и плохо закрывает действительные события, послужившие для ее основой" 3. И другой, достаточно строгий в отборе источников историк А. Н. Насонов полагал, что рассказ о Петре "представляет собою исключительную ценность как материал для истории отношений между Ордой и Ростовским княжеством в XIII и в начале XIV в." 4.

Красная линия повествования - отношение к собственности 5. Но "по существу Житие Петра - это семейная хроника рода, основанного Петром" 6.

События же в "Повести" развиваются следующим образом. В одно из посещений ростовским епископом Кирилом ставки ордынского хана ("царя") Берке "брата царева сын, юн сый" задумался о правильности своей веры: "Како си цари наши солнцу сему, и месяцу, и звездам, и огневи и кто сей есть истенный бог?" "И умысли сице: ити с святым владыкою и видети божницу русския земля и чюдеса, бываема от святых". Несмотря на препятствия и искушения, имевшие место в Орде, он все-таки "прииде с владыкою в Ростов". Увидев и услышав православную службу, "отрок, сый в неверии…припаде к ногам святаго владыкы и рече: …Молю тя да бых и аз приял святое крещение". "Владыка же почти его и повеле ждати, бе бо размышляя о искании отрока". Кирил, таким образом, не решился сразу крестить ордынского "отрока" 7. Почему? Оказывается, уход царевича был тайным (скорее всего, не без содействия епископа), мог начаться его розыск и в конечном итоге мог быть обвинен сам иерарх с возможным последующим наказанием.

Обстоятельства благоволили к обоим. Берке умер, "Орде мятущеся" и "искания отроку не бе", т. е. о нем просто-напросто забыли. И только воспользовавшись этой ситуацией "крести сего отрока святый владыка и нарече имя ему Петр" 8.

Следовательно, в случае с этим новообращенным мы видим иной, нежели в других случаях, вариант перехода "агарянина" в православие: не под давлением обстоятельств как устюжский Буга 9 или дед знаменитого Пафнутия Боровского Мартин 10, а в высшей степени добровольно. Став правоверным и истовым христианином, Петр, тем не менее, "и царския своея не преставая утехы: бе выездя при езере ростовстем птицами ловя". И, как когда-то Буга-Иван, - ненароком "усну". Но к Петру явились "Христова апостола Петр и Павел", главным пожеланием которых в "беседе" с царевичем стало строительство новой церкви, "иде аз спах при езере" 11.

Однако при практической реализации апостольского указания возникли трудности, исходившие от местного князя. Князь, "глумяся 12, рече Петру: "Владыка тебе церковь устроит, а аз места не дам. Что сотвориши?"". В конечном итоге этот торг при посредничестве нового ростовского епископа Игнатия закончился покупкой Петром земельных владений князя за "девять литр сребра, а десятую злата" 13.

Как можно прокомментировать эти обстоятельства? Во-первых, бросается в глаза довольно бесцеремонное обращение ростовского князя с ордынцем: княжеское "глумление" не совсем вписывается в схему отношений ростовских правителей с татарами "как послушных союзников и верных вассалов", созданную А. Н. Насоновым.14 Во-вторых, чрезвычайно интересным представляется вопрос о "множестве злата и сребра" Петра. В "Повести" их источником объявляется чудесный дар явившихся ордынскому царевичу апостолов Петра и Павла. Но проскальзывает и более прозаическое их происхождение. На вопрос Петра о покупке земли для строительства церкви Игнатий отвечает так: "чадо, не пощади имения родитель". Получается, что Петр пришел на Русь отнюдь не с пустыми руками, а с тем же "златом и сребром" 15. И естественно, что "владыка и князь… реша к себе: "Аще сей муж, царево племя, идет в Орду, и будет спона граду нашему"" 16. Судя по тексту, сохранялась какая-то вероятность и отхода Петра от православной веры 17. Чтобы этого не случилось, ростовские правители его женят. Причем на дочери бывшего "тогда в Ростове" ордынского вельможи, вероятно тоже перешедшей в христианство 18. Получается, что можно говорить о своеобразной ордынской православной общине в Ростове. А ордынский же царевич, таким образом, формально становился полноправным членом ростовского социума.

Эволюционирует отношение к Петру и самого князя. Он проникается добрым чувством настолько, что дарит царевичу "множество земель" своей "вотчины" - "от езера, воды и лесы", подстраховывая их на будущее "грамотой" (как оказалось, не напрасно). Позднее строятся и "домы по его землям" (прежде он жил при владычном дворе) 19. Интересно, что Петр не понял и не осознал смысл предложения князя. "Аз, княже, - отвечает он ему, - от отца и от матери не знаю землею владети и грамоты сия чему суть". После объяснений князя он соглашается, но достаточно индифферентно: "Да буди, княже, воля господня" 20. В.О. Ключевский исходил здесь из "простодушия" царевича 21, но по нашему мнению, здесь явно чувствуется психология кочевника ("сына степей", по В.О. Ключевскому): ценность имеют богатства-движимость, но не земля-недвижимость 22.

А вот другой жест "доброй воли" князя для Петра-ордынца не был чем-то необычным - "владыце братати их в церкви с князем. И прозвася Петр братом князю", а княжеские "дети зваху Петра дядею и до старости" 23. С рождением же у Петра детей произошло полное врастание недавнего ордынца в русскую почву. А перед смертью, будучи в "глубоце старости", он постригся: "в мнишеском чину к господу отъиде" 24.

Ну а его детей ждали серьезные испытания. "Внуци же стараго князя забыша Петра и добродетель его и и начаша отъимати лузи и украины земли у Петровых детей" 25. Другими словами, началось перераспределение собственности. Вот тут татарское происхождение "Петровых детей" и сказалось. Защиты от потомков ростовского князя они стали искать на своей исторической родине - в Орде.

Как же отреагировали в Орде на появление сына Петра - "брата царева внука"? "Дяди", как полагается, "возрадовашася", "почтиша его", "многы дары даша ему", а, самое главное, войдя в его и его братьев положение, "посол у царя исправиша ему". Далее мы встречаем редкое известие о непосредственных функциях ордынских "послов" на Руси. "Пришед же посол царев в Ростов, и возрев грамоты Петровы и стараго князя, и суди их. И положи рубежы землям по грамотам стараго князя, и оправи Петрова сына, и дав ему грамоту с златою печатию, еже у младых князей и внук стараго князя по цареву слову. И оттоиде" 26. Приведенные известия об русско-ордынских отношениях уникальны. Вот, оказывается, чем занимались на Руси послы - защитой интересов своих соплеменников, не могущих постоять за себя, от алчных ростовских "младых князей". Но эта защита и "почет" вызывала лишь зависть у русских князей: "И тако пожиша лето многа, зазирающим Петровым детем, еже в Орде выше их честь приимаху" 27.

Устами этих же, так сказать, князей новой формации говорится и об отношении их к татарам. "Слышахом, - обращаются они "к своим бояром", - еже родители наши зваху дядею сего отца Петра, дед бо наш много у него сребра взя и братаяся с ним в церкви, а род татарскый, кость не наша! Что се есть нам за племя. Сребра нам не остави ни сей, ни родители наши" 28. Здесь слышится, конечно, и извечная проблема "отцов и детей", но, пожалуй, в не меньшей степени отражено классическое этническое противопоставление "мы" и "они", несмотря на прежний дружеский характер отношений к татарину Петру их предка князя-отца. Видимо, нелегко было прижиться ордынцам на Руси 29.

Как же складывались дела далее - у следующих поколений наследников Петра - внуков и правнуков? Внук Юрий оказался наиболее последовательным в продолжении Петровых дел "честь творити святей госпоже богородице в Ростове". Но и его жизнь в Ростове не обошлась без неприятностей и конфликтов. Яблоком раздора между потомками побратимов стало Ростовское озеро, в котором рыбаки этого Юрия, даже "играя", почему-то вылавливали больше, чем "градстии ловци". Последние пожаловались своим князьям: "Господине князи, аще петровстии ловци не престанут ловити, то езеро наше будет пусто. Они бо вся рыбы поимаху" 30.

Князья, сославшись на то, что в грамоте обозначены только рубежи монастырских земельных владений, вынесли такое решение: "езеро есть наше, грамоты нань не взясте, да уже не ловят ловци ваши" 31.

Тогда Юрий, как когда-то его отец, пошел в Орду. И как тогда же в Ростов приезжает посол, вызвавший, естественно, "боязнь князем". После тяжбы по "снятию воды" "присуди по земле и по воду внуку Петрову Юрию посол царев: "Како есть купля землям, тако и водам"" 32. Данная ситуация еще раз подтверждает отсутствие каких-либо постоянных представителей Орды на Руси, ордынские послы-чиновники приходят лишь по необходимости, так сказать, по вызову, в данном случае, своего соотечественника, в иных - по просьбам русских князей 33.

Но бывали и незваные гости. Так, в 1322 г. при "животе" правнука Петрова сына Юрия Игната "прииде Ахмыл на Русскую землю, и пожже град Ярославль, и поиде к Ростову с всею силою своею, и устрашися его вся земля, и бежаша князи ростовстии, и владыка побеже Прохор" 34. Картина такой паники вполне вероятна.

И вот тут с самой лучшей стороны проявил себя Игнат: он "извлек меч", сначала угрозой, а затем объяснением - "наше есть племя и сродичи" - остановил владыку. Навстречу Ахмылу ("страшно же видети рать его вооружену" - признался очевидец-автор), ставшему "край поля и езера", двинулась целая процессия: "владыка и с всем клиросом", а перед ними - Игнат "с гражаны", несущие "тешь царскую - кречеты, шубы и питие". Приблизившись, не забывший ордынские порядки Игнат, "ста на колену пред Ахмылом и сказася ему древняго брата царева племя", а заодно сообщил и о "купле прадеда": "А се есть село царево и твое, господине". Видимо, подчеркивание принадлежности этой собственности требовал текущий момент - все-таки село было грамотой узаконено за Петром и его наследниками.

Однако воина Ахмыла больше занимало другое. Он обратил внимание на стоявшее за горожанами "воинство христово". "Ты теши подаеши, - недоверчиво молвил он, - а сии кто суть в белых ризах и хоруговь сия, еда сещися с нами хотят" 35. Эта напряженность спала лишь после того, как Прохор излечил святой водой больного (раненого?) сына Ахмыла 36. Увидев, что "сын здрав", Ахмыл "сниде с коня противу крестов" и даже, "воздев руце на небо", провозгласил "благословения" всевышнему, епископу, Игнату.

Апофеозом всей "Повести" становится встреча и диалог двух соплеменников. Грозный военачальник прямо указывает на мотивы, спасшие Ростов от его "беспредела". Во-первых, поведение Игната, который, по словам Ахмыла, "упасе люди своя и соблюде град свой". Во-вторых, происхождение Игната: "царева кость, наше племя", говорит он. А раз так, то "еже ти зде будет обида, да не ленися ити до нас". Но этого - в отличие от предков Игната - ему самому не потребовалось. Встреча на Ростовском озере заканчивается известным для русско-ордынских отношений ритуалом "подарок-отдарок" 37. "Ахмыл же, взем литр сребра, вдаст владыце, а 30 литр вда клиросу его, и взя тешь у Игната, целова Игната, и поклонися владыце, и взыде на конь, и отъиде восвояси" 38.

Таким образом, в "Повести о Петре, царевиче Ордынском" представлены различные типы отношений русских и ордынцев: переход в православие и проживание на Руси монголо-татар, прибытие и функции их послов (разборки в отношениях своих "граждан"), военные набеги их предводителей (Ахмыл). Более того, автор "стремится показать в какой-то степени психологию, настроение героев своего повествования" 39. В целом "Повесть" - это эпохальное полотно взаимоотношений русских (ростовцев) и ордынцев на протяжении достаточно длительного времени - нескольких поколений с обеих сторон.

@темы: Кривошеев, Пётр царевич Ордынский, вернуться

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра