Болдырева Е. М. Китайское присутствие в Золотой Орде // Ломоносовские чтения. Археология и этнология. Материалы докладов XVI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / Отв. ред. И.А. Алешковский, П.Н. Костылев, А.И. Андреев. [Электронный ресурс] — М.: МАКС Пресс, 2009.
читать дальше
Золотая Орда всегда считалась полиэтничным государством. В научной литературе господствует мнение о том, что доминирующим по численности было половецкое население, а монголы быстро растворились в покоренной ими этнической группе населения. На территории золотоордынских городищ и в погребениях золотоордынского времени часто обнаруживается инвентарь, область происхождения которого связывается с дальневосточным регионом. В связи с подобной ситуацией актуальным становится исследование могильника Маячный бугор, расположенного в Астраханской области. По мнению С. А. Котенькова могильник датируется последней четвертью XIII-го до начала второго десятилетия XIV века[1]. Было учтено 261 погребение и выявлено процентное соотношение между наличием инвентаря и ориентировкой погребений по отношению ко всему комплексу. Наибольший интерес представляют 14 % погребений с восточной или южной ориентировкой, которые представлены богатым сопроводительным инвентарем.
Один из элементов сопроводительного инвентаря — серебряные и золотые монеты, обнаруженные в 12 случаях и в одном случае была найдена медная монета. Монеты зафиксированы во рту погребенных или в кистях рук. В нескольких случаях наблюдалось сочетание положения монеты и во рту и в одной или двух кистях рук. Следует обратить внимание на обычай, существовавший в Китае, где в рот или руки мертвым издревле было принято класть золото или другие драгоценные предметы. Монеты находят у погребенных цзиньской, суйской, танской и более поздних династий. Этот обычай зарегистрирован и в ранней буддийской традиции. На территории могильника зафиксированы погребения, в которых в области черепа были найдены серьги или бусины, которые возможно заменяли монеты. Значительное количество средневековых погребений, в которых место монет занимали серьги, перстни или другие предметы из драгоценных металлов открыто на территории Средней Азии и Восточного Туркестана[2].
Зеркала были обнаружены в погребениях № 93, 101, 106 1991 года, погребении № 188 1993 года. Одно из них имеет фестончатый край и изображение дракона, а на другом изображены животные (леопарды?), идущие по кругу. По мнению Г. А. Федорова-Давыдова, подобная орнаментация восходит к китайским мотивам[3]. В погребении № 51 1995 года была обнаружена деревянная миска с орнаментом в виде цветка лотоса, что, во-первых, восходит к дальневосточным традициям, а, во-вторых, на дне этой миски находился китайский иероглиф[4].
Серьги из погребений можно разделить на три типа: в виде «знака вопроса», в виде русской прописной буквы «б» и в виде незамкнутых колец. И если серьги в виде «знака вопроса» были широко распространены и не имели определенной этнической принадлежности, то серьги в виде русской прописной буквы «б» свойственны материальной культуре чжурчженей[5].
Обращает на себя внимание наличие углей, золы или кальцинированных костей в погребениях. По мнению В. Е. Ларичева, «чжурчжени особенно торжественно хоронили родовых вождей и членов богатых и влиятельных семей. Им в жертву приносили любимых слуг и служанок, а также оседланных лошадей. И тех и других сжигали, а останки помещали в могилу»[6]. Конечно, мы не можем с полной достоверностью утверждать, что использовался именно этот обряд, но факт наличия следов огня и кальцинированных костей позволяет нам сделать предположение о перенесении части этого обряда в монгольскую среду.
В погребении № 93 1991 года был обнаружен деревянный гроб. Его верхняя крышка была раскрашена красками, а в центре изображен дракон, обрамленный по краям растительными узорами[7]. Этот факт лишний раз подтверждает связь населения данной области с Китаем.
В погребениях обнаружены шелковые и парчевые ткани и головные уборы — бокки. Бокка считается традиционным головным убором кочевников эпохи Золотой Орды, но свое распространение она получила из Китая и на портретах императриц Юаньской династии в Китае тоже изображены бокки. Доказательством данному предположению служат выводы коллектива ученых, которые занимались исследованием погребения № 51 1995 года с полностью сохранившимся комплексом одежды и сопроводительного инвентаря. По данным этого исследования предпочтительным регионом производства тканей является Китай[8].
Исследованные погребения могильника имеют богатый сопроводительный инвентарь: значительная часть самого инвентаря имеет дальневосточное происхождение, в частности китайское. Характер инвентаря говорит об оседлом образе жизни и о знатности населения. Могильник являлся городским некрополем золотоордынского городища, ныне расположенного в окрестностях села Красный Яр. Узкие хронологические рамки позволяют нам сделать предположение о проживании на территории городища в этот период небольшой, знатной по происхождению группы населения, которая имела прямые связи с Дальневосточным регионом.
Болдырева Е. М. Китайское присутствие в Золотой Орде // Ломоносовские чтения. Археология и этнология. Материалы докладов XVI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / Отв. ред. И.А. Алешковский, П.Н. Костылев, А.И. Андреев. [Электронный ресурс] — М.: МАКС Пресс, 2009.
--------------------------------------------------------------------------------
[1] Котеньков С. А. Нумизматический материал золотоордынского времени // Труды международных нумизматических конференций. Монеты и денежное обращение в Монгольских государствах XIII–XIV веков. М., 2005. С. 43–44.
[2] Костюков В. П. Следы буддизма в погребениях золотоордынского времени // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. Уральск, 2006. Вып. 5. С. 189–190.
[3] Федоров-Давыдов Г. А. Золотоордынские города Поволжья. М., 1994. С. 203.
[4] Васильев Д. В. Женское захоронение в сырцовом мавзолее золотоордынского времени // Древности Волго-Донских степей: Сб. науч. ст. Волгоград, 1998. Вып. 6. Рис. 5, 2.
[5] Шавкунов Э. В. Культура чжурчжэней-удигэ XII–XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. М., 1990. С. 269.
[6] Ларичев В. Е. Краткий очерк истории чжурчженей до образования Золотой империи // История Золотой империи. Новосибирск, 1998. С. 57.
[7] Голиков В. П., Лантратова О. Б., Орфинская О. В., Рудаков В. Г. Исследование нескольких деталей женского костюма из захоронения золотоордынского периода на могильнике Маячный бугор-1 // Город и степь в контактной евро-азиатской зоне. Тезисы докл. III международной конференции, посвященной 75-летию со дня рождения Г. А. Федорова-Давыдова (1931–2000). М., 2006. С. 169.
[8] Голиков В. П., Лантратова О. Б., Орфинская О. В., Егоров В. Л. Исследование уникальных археологических памятников из собрания Государственного исторического Музея — комплексов одежд XIII–XIV вв. М., 2002. С. 233.
astraheritage.newsujet.com/Material/48/102
Е.М. Болдырева
(МГУ, г. Москва)
КИТАЙСКОЕ ВЛИЯНИЕ НА КУЛЬТУРУ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ (НА ПРИМЕРЕ МАТЕРИАЛОВ МОГИЛЬНИКА МАЯЧНЫЙ БУГОР)
читать дальшеНа территории золотоордынских городищ и в погребениях золотордынского времени часто обнаруживается инвентарь, происхождение которого связывается с дальневосточным регионом. В связи с этим представляет особый интерес могильник Маячный бугор, расположенный в 400 м к северу от с. Красный Яр Астраханской области. Могильник является некрополем Красноярского городища. Нами будут учтены данные, которые получены в ходе работ, проводившихся с 1990 по 1994 г. на первой, ближайшей к городищу части могильника и в 1995 г. на второй части могильника (дальней). По мнению С.А. Котенькова, согласно датировкам обнаруженного нумизматического материала, могильник датируется последней четвертью XIII-го до начала второго десятилетия XIV в.[1], за исключением нескольких погребений, относящихся к эпохе бронзы и раннему железному веку. Средневековые захоронения могильника, по обряду погребения, можно разделить на совершенные по мусульманскому, по христианскому (представленному одним погребением), по языческому обычаям и смешанного типа (совмещающему в себе черты и мусульманства и язычества).
Было учтено 261 погребение и выявлено процентное соотношение между наличием инвентаря и ориентировкой погребений по отношению ко всему комплексу. Из них в таблицу не вошли погребения, ориентировку которых определить не удалось (5,7 %), кенотафы (0,76 %), захоронения без инвентаря, но с остатками органики (2,3 %), 1 кыпчакское погребение с сопроводительным захоронением коня, 1 христианское погребение и три перезахоронения, но они учитываются в общем количестве погребений (табл.).
Таблица: Соотношение между наличием инвентаря и ориентировкой погребений
| Северная ориентировка | Южная ориентировка | Восточная ориентировка | Западная ориентировка | |
|---|---|---|---|---|
| Инвентарь отсутствует | 0 % | 0,77 % | 2,3 % 52,5 % | |
| Инвентарь присутствует | 0 % | 6,5 % | 7,3 % | 4,6 % |
| Инвентарь отсутствует, но имеются следы деревянных конструкций | 0,38 % | 0 % | 0,76 % | 14,2 % |
Наибольший интерес представляют языческие погребения с восточной или южной ориентировкой, которые представлены богатым сопроводительным инвентарем и составляют около 14 % захоронений от всего могильника.
Один из элементов сопроводительного инвентаря – серебряные монеты, которые были обнаружены в 12 случаях и в одном случае была найдена медная монета. Монеты зафиксированы во рту погребенных или в кистях рук. В нескольких случаях наблюдалось сочетание положения монеты и во рту и в одной или двух кистях рук. В.П. Костюков обратил внимание на обычай, существовавший в Китае, где в рот или руки мертвым издревле было принято класть золото или другие драгоценные предметы. Монеты находят во рту или зажатыми в руке у погребенных цзиньских, суйских, танских и более поздних династий[2]. Этот обычай зарегистрирован и в ранней буддийской традиции. На территории могильника зафиксированы погребения, в которых в области черепа были найдены серьги или бусины, которые, возможно, заменяли монеты. Значительное количество средневековых погребений, в которых место монет занимали серьги, перстни или другие предметы из драгоценных металлов открыто на территории Средней Азии и Восточного Туркестана[3].
Еще одним элементом погребального инвентаря являются зеркала. Они были обнаружены в погребениях № 93, 101, 106 1991 г., погребении № 188 1993 г. Одно из них имеет фестончатый край и изображение дракона, а на другом изображены животные (леопарды?), разбитые попарно и идущие друг за другом. По мнению Г.А. Федорова-Давыдова, подобная орнаментация восходит к китайским мотивам[4]. В погребении № 51 1995 г. была обнаружена деревянная миска с орнаментом в виде цветка лотоса, что, во-первых, восходит к дальневосточным традициям, а во-вторых на дне этот миски изображен китайский иероглиф[5].
Серьги, обнаруженные в погребениях, можно разделить на три типа: в виде «знака вопроса», и виде русской прописной буквы «б» и виде незамкнутых колец. И если серьги в виде «знака вопроса», по мнению Г.А. Федорова-Давыдова в XIII–XIV вв., были распространены на территории всей Восточной Европы и не имели определенной этнической принадлежности, то серьги в виде русской прописной буквы «б» свойственны материальной культуре чжурчжэней[6].
Обращает на себя внимание наличие углей, золы или кальцинированных костей в погребениях. Учитывая этот факт, следует обратиться в В.Е. Ларичеву, который, основываясь на письменных источниках, утверждает, что чжурчжэни особенно торжественно хоронили родовых вождей и членов богатых и влиятельных семей. Им в жертву приносили любимых слуг и служанок, а также оседланных лошадей. И тех и других сжигали, а останки помещали в могилу[7]. Конечно, нельзя с полной достоверностью утверждать, что использовался именно этот обряд, но факт наличия следов огня и кальцинированных костей позволяет нам сделать предположение о перенесении части этого обряда в монгольскую среду.
Следует обратить внимание на погребение № 93 1991 г., в котором был обнаружен деревянный гроб. Его верхняя крышка была раскрашена красной, зеленой и синей красками, а в центре композиции изображен дракон, обрамленный растительными узорами[8]. Этот факт еще раз подтверждает, что культура населения региона находилась, как минимум, под влиянием китайской культуры.
Еще один момент – это наличие в погребениях шелковых и парчовых тканей и головных уборов – «бокка». Бокка считается традиционным головным убором кочевников эпохи Золотой Орды, но свое распространение она получила из Китая и на портретах императриц Юаньской династии в Китае изображены те же бокки. Да и традиция носить шелковые и парчовые халаты, также пришла из Китая. Доказательством данному предположению служат выводы О.Б. Лантраповой, В.П. Голикова, О.В. Орфинской, О.Ф. Владимирова, В.Л. Егорова, которые занимались полным комплексным исследованием погребения № 51 1995 г., в котором полностью сохранился комплекс одежды и сопроводительного инвентаря погребенной. По их данным, «высокий уровень мастерства и знание очень тонких технологических моментов, которые необходимы для изготовления золотных нитей из высокопробного золота и органической основы, позволяет обосновано предполагать, что драгоценные парчовые ткани с такими нитями могли быть произведены в Китае». Они не исключат возможности проникновения сложных технологий ткачества и изготовления нитей на территорию непосредственно Золотой Орды, но все же тип орнаментации свидетельствует о том, что ткани были изготовлены в Дальневосточном регионе[9].
Также погребения могильника сопровождались поясными наборами – в двух случаях полными, а в остальных фрагментированными. В составе инвентаря присутствуют деревянные миски, ложка, гребни, а также изделия из кости (палочки, гребни, пуговицы), стекла (бусы, подвески), кашина, украшения из сплавов различных металлов (перстни, нашивки на одежду, украшения головных уборов (бокки), заколки) и т.п.
В заключении хотелось бы отметить, что все погребения могильника, которые совершены не по мусульманскому погребальному обряду, имеют богатый сопроводительный инвентарь, о некоторых видах которого говорилось выше. Значительная часть самого инвентаря имеет дальневосточное происхождение, в частности китайское. Характер инвентаря позволяет говорить об оседлом образе жизни и о знатности населения оставившего могильник. Узкие хронологические рамки позволяют нам сделать предположение о проживании на территории городища в этот период небольшой, знатной по происхождению группы населения, которая имела прямые связи с Дальневосточным регионом и, в частности, с Китаем.
--------------------------------------------------------------------------------
[1] Котеньков С. А. Нумизматический материал золотоордынского времени // Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII–XIV веков : тр. Междунар. нумизматич. конф. М., 2005. С. 43–44.
[2] Костюков В. П. Следы буддизма в погребениях золотоордынского времени // Вопросы истории и архелогии Западного Казахстана. Уральск, 2006. № 1–2. С. 189.
3 Там же. С. 189–190.
[4] Федоров-Давыдов Г. А. Золотоордынские города Поволжья. М., 1994. С. 203.
[5] Васильев Д. В. Женское захоронение в сырцовом мавзолее золотоордынского времени // Древности Волго-Донских степей. Волгоград, 1998. Рис 5, 2.
[6] Шавкунов Э. В. Культура чжурчжэней-удиге XII–XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. С. 269.
[7] Ларичев В. Е. Краткий очерк истории чжурчжэней до образования Золотой империи // История Золотой империи. Новосибирск, 1998. С. 57.
[8] Орфинская О. В., Голиков В. П., Лантрапова О. Б., Рудаков В. Г. Исследование нескольких деталей женского костюма из захоронения золотоордынского периода на могильнике Маячный бугор-1 // Город и степь в контактной евро-азиатской зоне : тез. докл. III Междунар. конф., посв. 75-летию со дня рождения Г.А. Федорова-Давыдова (1931–2000). М., 2006. С. 169.
[9] Орфинская О. В., Голиков В. П., Лантрапова О. Б., Рудаков В. Г. Исследование нескольких деталей женского костюма из захоронения золотоордынского периода на могильнике Маячный бугор-1 // Город и степь в контактной евро-азиатской зоне : тез. докл. III Междунар. конф., посв. 75-летию со дня рождения Г.А. Федорова-Давыдова (1931–2000). М., 2006. С. 233.
do.gendocs.ru/docs/index-158848.html?page=5
КИТАЙСКОЕ ВЛИЯНИЕ В КУЛЬТУРЕ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ
Болдырева Е.М. (Астрахань, АГУ) //Астраханские краеведческие чтения: сборник статей / под ред. А. А. Курапова. Астрахань: Изд-во, 2009. Вып. I.
читать дальшеЗолотая Орда была полиэтничным и поликонфессиональным государством. По сообщениям Ал-Омари (Эломари) после завоевания кыпчаков татарами, последние смешались, породнились с ними и растворились в их этнической среде81. И именно этот факт определил мнения большинства историков, которые утверждают, что доминирующим по численности было половецкое население, а монголы быстро растворились в покоренной ими этнической группе населения. А как быть с другими этническими группами, входящими в состав Золотой Орды? Например, общеизвестен факт принятия монголами уйгурского алфавита, а это, наверное, предполагает наличие уйгуров или других этнических групп, знакомых с уйгурской письменностью, в чиновничьем аппарате Золотой Орды?
На территории золотоордынских городищ и в погребениях золотордынского времени часто обнаруживается инвентарь, регион происхождения которого связывается с дальневосточным регионом. В связи с подобной ситуацией представляет интерес могильник Маячный бугор, расположенный в 400 метрах к северу от с. Красный Яр, Астраханской области. Нами будут учтены данные, которые получены в ходе работ проводившихся с 1990 по 1994 гг. на первой части бугра и в 1995 г. на второй части бугра экспедицией под руководством С.А. Котенькова. По мнению С.А. Котенькова, согласно датировкам, обнаруженного нумизматического материала, могильник датируется последней четвертью XIII-го до начала второго десятилетия XIV в.82, за исключением нескольких погребений относящихся к эпохе бронзы и раннему железному веку. Средневековые захоронения могильника, по обряду погребения, можно разделить на совершенные по мусульманскому обычаю, по христианскому обычаю (представленному одним погребением), по языческому обычаю и по смешанному обычаю (совмещающему в себе черты и мусульманства и язычества).
Нами было учтено 261 погребение и выявлено процентное соотношение между наличием инвентаря и ориентировкой погребений по отношению ко всему комплексу. Наибольший интерес представляют языческие погребения с восточной или южной ориентировкой, которые представлены богатым сопроводительным инвентарем и составляют около 14% захоронений от всего могильника. Рассмотрим подробнее некоторые составляющие погребального инвентаря.
Один из его элементов – серебряные монеты и монеты из желтого металла, которые были обнаружены в 12 случаях и в одном случае была найдена медная монета. Монеты зафиксированы во рту погребенных или в кистях рук. В нескольких случаях наблюдалось сочетание положения монеты и во рту и в одной или двух кистях рук. В.П. Костюков83, который ссылается на исследования М.М. Дьяконова и Б.А. Литвинского, А.В. Седого обращает внимание на обычай, существовавший в Китае, где в рот или руки мертвым издревле было принято класть золото или другие драгоценные предметы. Монеты находят во рту или зажатыми в руке у погребенных цзиньских, танских и более поздних династий. Этот обычай зарегистрирован и в ранней буддийской традиции. На территории могильника зафиксированы погребения, в которых в области черепа были найдены серьги или бусины, которые возможно заменяли монеты. Значительное количество средневековых погребений, в которых место монет занимали серьги, перстни или другие предметы из драгоценных металлов открыто на территории Средней Азии и Восточного Туркестана84.
Еще одним элементом погребального инвентаря являются зеркала. Они были обнаружены в погребениях №93, 101, 106 1991 г., погребении №188 1993 г. Одно из них имеет фестончатый край и изображение дракона, а на другом изображены животные (возможно гепарды?). По мнению Г.А. Федорова-Давыдова изображение дракона и фестончатый край зеркал — это подражание китайским мотивам85. В погребении № 51 1995 г. была обнаружена деревянная миска с орнаментом в виде цветка лотоса, что во-первых восходит к дальневосточным традициям, а во-вторых на дне этой миски находится китайский иероглиф86.
Серьги обнаруженные в погребениях можно разделить на три типа: в виде «знака вопроса», и виде русской прописной буквы «б» и виде незамкнутых колец. И если серьги в виде «знака вопроса», по мнению Г.А. Федорова-Давыдова в XIII-XIV вв., были распространены на территории всей Восточной Европы и не имели определенной этнической принадлежности, то серьги в виде русской прописной буквы «б» свойственны материальной культуре чжурчжэней87.
Следует обратить внимание на наличие углей, золы или кальцинированных костей в погребениях. Учитывая этот факт, необходимо обратиться к В.Е. Ларичеву, который, основываясь на письменных источниках, утверждает, что чжурчжэни особенное торжественно хоронили родовых вождей и членов богатых и влиятельных семей. Им в жертву приносили любимых слуг и служанок, а также оседланных лошадей. И тех и других сжигали, а останки помещали в могилу88. Конечно, мы не можем с полной достоверностью утверждать, что использовался именно этот обряд, но факт наличия следов огня и кальцинированных костей позволяет нам сделать предположение о перенесении части этого обряда в монгольскую среду.
Следует обратить внимание на погребение №93 1991 г., в котором был обнаружен деревянный гроб. Его верхняя крышка была раскрашена красной, зеленой и синей красками. В центре был изображен дракон, обрамленный по краям растительными узорами89. Этот факт еще раз подтверждает связь населения данного региона с Китаем.
Еще один момент – это наличие в погребениях шелковых и парчевых тканей и головного убора – боки. Бокка считается традиционным головным убором кочевников эпохи Золотой Орды, но свое распространение она получила из Китая и если мы обратимся к портретам императриц Юаньской династии в Китае, то мы увидим те же бокки. Да и традиция носить шелковые и парчовые халаты, наверное, тоже пришла из Китая. Доказательством данному предположению служат выводы О.Б. Лантратовой, В.П. Голикова, О.В. Орфинской, О.Ф. Владимирова, В.Л. Егорова, которые занимались полным комплексным исследованием погребения №51 1995 г., с полностью сохранившимся комплексом одежды и сопроводительного инвентаря погребенной. По данным их исследования: «высокий уровень мастерства и знание очень тонких технологических моментов, которые необходимы для изготовления золотых нитей из высокопробного золота и органической основы, позволяет, обосновано предполагать, что драгоценные парчовые ткани с такими нитями могли быть произведены в Китае». Они не исключат возможности проникновения сложных технологий ткачества и изготовления нитей на территорию Золотой Орды, но все же более предпочтительным для них остается Китай как регион производства тканей. И тип орнаментации свидетельствует о том, что ткани были изготовлены в Дальневосточном регионе90.
Кроме этого погребения могильника сопровождались поясными наборами в двух случаях полным, я в остальных фрагментированными. Ложками, гребнями, а также изделиями из кости (палочки, гребни, пуговицы), стекла (бусы, подвески), кашина, украшениями из сплавов различных металлов (перстни, нашивки на одежду, украшения головных уборов (бокк), заколки и др.
В заключении хотелось бы отметить, что все погребения могильника, которые совершены не по мусульманскому погребальному обряду, имеют богатый сопроводительный инвентарь, о некоторых видах которого говорилось выше. Значительная часть самого инвентаря имеет дальневосточное происхождение, в частности китайское. Характер инвентаря позволяет говорить об оседлом образе жизни и о знатном положении населения оставившего могильник, являющегося городским некрополем золотоордынского городища расположенного в окрестностях села Красный Яр. Если следовать выводам В.П. Костюкова, который доказывает свои предположения не только археологическим материалом, но и сведениями письменных источников в сочетании с этнографическим материалом, то погребения подобного типа следует отнести к буддистским. И, кроме того, узкие хронологические рамки позволяют нам сделать предположение о проживании на территории городища в этот период небольшой, знатной по происхождению группы населения, которая имела прямые связи с Дальневосточным регионом в частности с Китаем и возможно исповедовала буддизм.
--------------------------------------
81 Тизенгаузен В. Сборник материалов относящихся к истории Золотой Орды. Т. I Извлечения из сочинений арабских. СПб. 1884. С. 235.
82 Котеньков С.А. Нумизматический материал золотоордынского времени // Труды международных нумизматических конференций. Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII-XIV веков. М. 2005. С. 43-44.
83 Костюков В.П. Следы буддизма в погребениях золотоордынского времени // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. Уральск. 2006. №1-2. С.189.
84 Костюков В.П. Следы буддизма в погребениях золотоордынского времени // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. Уральск. 2006. №1-2. С. 189-190.
85 Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. М. 1994. С.202-203.
86 Васильев Д.В. Женское захоронение в сырцовом мавзолее золотоордынского времени // Древности Волго-Донских степей. Волгоград. 1998. Рис. 5,2.
87 Шавкунов Э.В. Культура чжурчжэней-удиге XII-XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. М. 1990.
88 Ларичев В.Е. Краткий очерк истории чжурчжэней до образования Золотой империи // История Золотой империи. Издательство института археологии и этнографии СО РАН. Новосибирск. 1998. С.57.
89 Орфинская О.В., Голиков В.П., Лантратова О.Б., Рудаков В.Г. Исследование нескольких деталей женского костюма из захоронения золотоордынского периода на могильнике Маячный бугор-1 // Город и степь в контактной евро-азиатской зоне. Тезисы докладов III международной конференции, посвященной 75-летию со дня рождения Г.А. Федорова-Давыдова (1931-2000). М. 2006. С.169.
90 Лантратова О.Б., Голиков В.П., Орфинская О.В., Владимирова О.Ф., Егоров В.Л. Исследование уникальных археологических памятников из собрания государственного исторического музея – комплексов одежд XIII-XIV вв. М. 2002. С. 233.
Также об этом писали Костюков (см. в библиографии к последней статье) и Курапов.