Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

УРАУРАУРА!!!

Подарочек дошёл.
Книга лучший подарок - Коарелли, Рим и окрестности.

Теперь осталось наконец отсканить его и выложить куда-нибудь, а то скан с библиотечного у меня пропал вместе с компом.

Теперь буду мечтать об A New Topographical Dictionary of Ancient Rome

А также об отдельных томах Lexicon Topographicum Urbis Romae - этой мечты мне надолго хватит (особенно если взглянуть на цены)

@темы: книги, личная жизнь, античность

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Впечатляет...

"Евразийцев" надо бы знакомить в обязательном порядке, ящетаю.

www.nat-geo.ru/article/698/gallery/316/3034/?p=...
""...
Молчание летописей. Все случилось так стремительно, что даже летописцы не сумели рассказать о страшном побоище. Только упомянули Ярославль вместе с другими 14 городами Суздальской земли (Владимир, Суздаль, Ростов, Городец, Галич и другие), взятых татарами. Так, под 1238 годом Лаврентьевская летопись содержит следующую запись: «Татарове поплениша Володимер и поидоша на великого князя Георгия [Юрий Всеволодович] <…> и идоша к Ростову а ини к Ярославлю».
...""

www.rusrep.ru/2008/48/glavnye_nauchnye_sobytiya...
""...
— В колодце были найдены останки 79 человек, — говорит Николай Макаров. — Они были сброшены туда, после того как перезимовали под открытым небом. Очевидно, что погибли все и хоронить было некому. Только спустя несколько месяцев, видимо, из ближних деревень пришли на разрушенное место люди и стали хоронить погибших. Делали специальные могильники или просто сбрасывали в колодцы и закапывали. Среди погибших и мужчины, и женщины, хорошо сохранились остатки одежды, а на телах — следы колотых и резаных ран, нанесенных татарским оружием; поверх тел лежал деревянный лук. Это значит, ярославцы отчаянно сопротивлялись.
Но самое интересное обнаружилось, когда провели антропологический анализ останков. Оказалось, что мужчины из ярославского колодца выше среднего русича тех времен примерно на 5–7 см. Они имели крепкое телосложение, хорошо развитую мускулатуру и следы многочисленных заживших ран на черепах и конечностях. Скорее всего, это и есть те потерянные герои с реки Сить. После битвы они собрали погибших и добрели до Ярославля, где приняли еще один бой, после которого в живых уже не осталось никого. Спустя много месяцев в одном колодце оказались и тела защитников Ярославля, и останки погибших на Сити.
...""

www.dopinfo.ru/useful1/publications06/wonderful...

antropogenez.ru/article/315/
""...
Нам доводилось изучать и материалы из совсем иных коллективных погребений — эпохи захвата Руси татаро-монголами. В 1238 году войско хана Батыя захватило и разграбило Ярославль. Это нападение довольно скупо освещено в источниках, и сведения, полученные во время раскопок, ценны тем, что дополняют картину трагичными деталями. При раскопках 2005 года на Стрелке, самой древней части Ярославля, были найдены руины главного собора города и сгоревшие при средневековом пожаре жилые кварталы. В руинах одного из амбаров было захоронено около сотни людей, большинство — женщины и дети (рис. 7). Мужчин так мало, очевидно, потому, что они погибали в других местах, например у городских ворот — там обнаружили заброшенный колодец с останками тел погибших воинов. Результаты дендрохронологического анализа подтверждают, что колодец был построен около 1220 года.

Рис. 8. Скелет ребенка не старше 10—12 лет со следами ранения в грудь (место удара показано стрелкой). Слева — сквозное отверстие в лопатке

Находки из раскопок изучал коллектив, состоящий из разных специалистов — помимо археологов и антропологов это были палеозоологи, палеоботаники и, как уже упоминалось, специалисты по датированию — дендрохронологи. Об этом исследовании можно написать отдельную статью, а установленных фактов писателю, наверное, хватило бы для создания исторической повести. Если же говорить только о палеопатологических данных, то они позволили восстановить картину гибели этих людей. Характер ранений говорит о том, что пешие убегали от всадников. По мирным жителям, по маленьким детям стреляли из луков, рубили их саблями, разбивали головы боевыми топорами (рис. 8). Оставшиеся в живых не смогли похоронить это множество убитых как подобает. К погибшим вернулись только несколько месяцев спустя и погребли в импровизированных могилах разрушенного города (это также стало известно благодаря совместным исследованиям антропологов и зоологов). Город разорили, но не уничтожили совсем.
...""

www.infox.ru/science/past/2009/08/24/yaroslavl....


Публикации:
Массовые средневековые захоронения в Ярославле: анализ археологических и антропологических материалов
Энговатова А.В., Осипов Д.О., Фараджева Н.Н., Бужилова А.П., Гончарова Н.Н.// «Российская археология» (№ 2, 2009).

Энговатова А. В., Осипов Д. О., Гончарова Н. Н., Бужилова А. П. Массовое средневековое захоронение в Ярославле (предварительные результаты) // КРАТКИЕ СООБЩЕНИЯ ИНСТИТУТА АРХЕОЛОГИИ. – М., 2010. – Вып. 224
www.arheolog-ck.ru/KSIA_224_10.pdf

[UPD]
www.vipstd.ru/nauteh/index.php/--gn12-04/506-a
Е.В. Спиридонова, (Кандидат исторических наук, доцент Ярославского государственного университета им. П.Г.Демидова) Ярославский Край в 1238 году: История изучения // Журнал "Современная наука: Актуальные проблемы теории и практики".
Серия «Гуманитарные науки», № 4-5 2012

Монголо-татарское нашествие, обрушившееся на Северо-Восточную Русь, тяжело сказалось на развитии ее экономики, культуры и духовной жизни. Эти трагические события в истории нашего края не могли не вызвать интерес у местных историков. Первые исследовательские работы, касающиеся этого вопроса, появились еще в XIX веке. Они затрагивают в первую очередь события 1238 года, то есть покорение монголами верхневолжских городов и битву на реке Сить.
Согласно летописным данным, после взятия Владимира в начале февраля 1238 года войско Батыя разделилось: одни пошли к Ростову, другие на Ярославль, третьи на Городец, где «попленили все до Галича Мерьского», а часть пошла на Переславль и, взяв, город, прошла далее до Торжка [10, с. 30].
Вторжение монгольских войск практически все ярославские краеведы XIX века рассматривали как страшное бедствие. В их понимании, «монголы – хищные варвары», которые «знаменовали путь пожарами и кровью, толпами отгоняли пленных, злодействовали, не подвергаясь опасности»[35]. Опираясь на сведения Лаврентьевской летописи, где говорится о взятии верхневолжских городов, большинство местных историков не сомневалось в их гибели. С.А. Серебренников писал о том, что Ярославль был сожжен врагами [29]. А.А. Титов сообщал о разграблении церкви Пресвятой Богородицы в Ростове [32, с. 16]. Н.Н. Ушаков приводил сведения об «обращении в пепел» Переславля, разграблении других городов, церквей и монастырей, гибели и пленении жителей [30, с. 247]. П.А. Критский также писал о гибели Ярославля, Ростова и еще 13 соседних городов [13, с. 132]. И вообще, по словам Э.Н. Берендса, «край превращен в груда пепла и потоплен в крови» [2, с. 128].
Единственным городом, избежавшим разорения, по мнению большинства краеведов, был Углич, которому удалось откупиться от захватчиков. В основе этого утверждения лежат, по-видимому, сведения Угличского летописца XVIII века, опубликованного в «Трудах ЯГУАК» в 1890 году. Именно здесь впервые появились сведения о том, что после отъезда князя город покорился Батыю [34, с. 92]. Угличский краевед Ф. Киссель писал, что угличане с крестами и иконами обошли город, признали власть Батыя, обещали содержать баскаков и не избирать князя без его воли. Батый приказал не обижать мирных жителей, простоял в городе три дня, оставил своих чиновников и пошел на Сить [11, с. 50]. О разорении Углича монголо-татарами писал, пожалуй, только А.С. Серебренников [28].
В советской и постсоветской краеведческой литературе события монголо-татарского нашествия, как правило, рассматривались с патриотической точки зрения, подчеркивалась героическая борьба русского народа с иноземными захватчиками. Правда, Л.Н. Гумилев, наоборот, считал, что «богатые приволжские города, находящиеся в составе Владимирского княжества, – Ярославль, Ростов, Углич, Тверь и другие – вступили в переговоры с монголами и избежали разгрома» [7, с. 344].
До недавнего времени сведения о гибели городов не имели под собой достаточного основания. Летописи давали очень краткую информацию о взятии верхневолжских городов, в частности в Лаврентьевской летописи говорится о взятии Переславля и пленении Ростова, Ярославля и ряда других городов [21, с. 466]. Летопись Рашид-ад-Дина подтверждает, что Переславль был взят только после 5-дневной осады [26, с. 39]. В других летописях, например, в Новгородской Первой летописи, сведений о захвате и разграблении таких городов, как Ярославль, Ростов и Углич вообще отсутствуют. Археологические исследования также не давали четких данных о пожарах, соответствующих данному времени. Из всех предметов вооружения, найденных в Ярославле, типично татаро-монгольскими являлись лишь два наконечника стрел, и те датировались не ранее первой половины XIV века [23, с. 22].
Ситуация кардинально изменилась в 2005–2006 гг., когда во время раскопок Института археологии РАН на Стрелке на месте строительства Успенского собора в Ярославле, были найдены три массовых захоронения людей, два в заглубленных подклетах, одно в хозяйственной яме. В самом крупном из них было обнаружено 97 человек, из них 44 женщины, 22 мужчины и 31 ребенок. В погребениях практически отсутствуют мужчины наиболее активного возраста – от 15-18 лет до 30-35 лет. На большинстве скелетов были выявлены следы одной или нескольких смертельных ран, нанесенных саблей, пикой, булавой, стрелой и т.д. Анализ представленных травм свидетельствует, что удары наносились чаще всего сверху и сзади, часто уже по упавшим людям. Некоторые костяки имеют следы обгорания [6, с. 58-62].
В 2007 г. раскопки на Стрелке были продолжены, в раскопе (Волжская набережная, 1) было найдено еще два массовых захоронения, одно из них, насчитывающее 18 человек (12 мужчин, 5 женщин и 1 ребенок) располагалось в хозяйственной яме, второе, более многочисленное (94 человека – 19 женщин, 43 мужчины, 15 детей и 17 половозрелых индивидов, пол которых определить затруднительно) – в колодце. То есть здесь мужчины, причем вполне боеспособного возраста (30-33 года) явно преобладали. Более того, среди них около четверти было профессиональными конными воинами – помимо высокого мышечного развития эти мужчины довольно рослые, 170-175 см, что на 5-7 см превышает средний рост древнерусского населения. Интересно, что помимо травм, нанесенных разными видами оружия, зафиксированы неоднократные случаи воздействия огня в области лица и головы. Вероятно, в момент получения ранений вокруг были пожары (не исключено, что причиной их были выпущенные стрелы нападавших) [1, с. 241].
Причиной таких различий в половозрастном составе погребенных было, видимо, место гибели и, соответственно, погребения людей – в первом случае это территория Рубленного города, где пыталось спастись мирное население, во втором – территория рядом с валом и проездной башней, где находились воины, защищавшие город.
Впоследствии было найдено еще несколько массовых захоронений, на сегодняшний день их насчитывается 9, общее число погребенных приближается к 500. Учитывая, что раскопами охвачено не более 5% территории Стрелки, сложно назвать общее число погибших в ходе взятия города [1, с. 237].
Судя по некоторым антропологическим особенностям, можно сделать вывод о перезахоронении полуистлевших трупов в спешном порядке, об этом также свидетельствует и беспорядочное расположение костяков, перемежающихся с костями животных, и заваленных обгоревшими бревнами, плахами и крупными камнями. Можно предположить, что город был взят в конце зимы, часть жителей погибла, а часть – бежала из города и, вернувшись не ранее конца мая – начала июня, похоронила погибших [1, с. 259].
Одной из причин того, что ярославские города были взяты или сдались завоевателям без боя, было отсутствие в них на тот момент князя и большей части дружины. Дело в том, что владимирский князь Юрий (Георгий) Всеволодович, после поражения под Коломной вновь собрал войско и отступил на реку Сить, где стал станом в ожидании брата Ярослава с дружиной, который должен был подойти из Новгорода. К нему присоединились брат Святослав, князь суздальский и племянники – ярославский князь Всеволод, ростовский – Василько, и угличский – Владимир.
К сожалению, князь Юрий, имея в своем распоряжении достаточно большое по численности войско, не сумел им распорядиться. Выбранная князем позиция лишала дружины возможности отступления, князь даже не сумел организовать сторожевое окружение и разведку. В итоге войско было отрезано от возможных путей отхода. 4 марта 1238 года, под внезапным натиском сплоченного тумена Бурундая, дезорганизованные отряды обратились в бегство, «…гониша по ней Татарове и не обретоша» [21, с. 465]. О смерти Юрия Всеволодовича летописец отпускает двусмысленный комментарий: «Бог же весть како скончался, много бо глаголют о нем инии» [17, с. 288]. Ярославский князь Всеволод погиб в битве, ростовский князь Василько попал в плен, и, отказавшись перейти на службу к татарам, был убит в Шернском лесу (на границе современных Московской и Владимирской областей, по течению реки Шерны) [10, с. 30]. Позднее, тела Юрия и Василько были перевезены епископом Кириллом в Ростов и там похоронены. О месте гибели ярославского князя Всеволода ни в летописях, ни в местных преданиях сведений не сохранилось.
На протяжении XIX–XX веков историки и археологи пытались определить точное место Ситской битвы. Одной из первых подобных работ, были путевые заметки М.И. Погодина. Он писал, что в Бежецке и Весьегонске бытуют смутные представления о какой-то битве, где погиб князь: некий купец назвал местом сражения село Боженки в верховьях Сити; в селе Сабурово ходят слухи о кладах, причем, когда при попытке их достать, «слышно, как войско идет»; местный священник называет местом гибели князя Сидоровский ручей, а старик из местных старожилов – Калинин ручей и т.д. [20, с. 105-117]. Много внимания автор уделял трудностям, с которым ему пришлось столкнуться во время путешествия, что позднее дало повод А.С. Гацискому с иронией заметить «Погодин разыскивал Сить, как Ливингстон устье Нила» [4, с. 178]. Поспешный и недостаточно проверенный вывод М.И. Погодина о месте битвы, основанный на местных преданиях и наличии курганов по берегам р. Сити, наложил свой отпечаток на дальнейшие исследования и положил начало острым дискуссиям.
В 1853 г. в первом выпуске «Этнографического сборника» появилась статья А.И. Преображенского. Автор, также как и М.И. Погодин, приводил ряд местных легенд о кладах, зарытых злыми людьми и охраняемых нечистой силой. Он относил курганы у села Покровское и земляной вал у села Семеновское ко времени битвы и писал о многочисленных находках человеческих костей и древних предметов, а также приводил местную легенду о князе Егории, похороненном в церкви у деревни Игнатово [24, с. 106-110]. На самом деле вал представляет собой естественное образование [10, с. 27]. Вряд ли у Юрия Всеволодовича была возможность в конце зимы и за такое короткое время построить какие-либо укрепления, остатки которых могли бы дожить до нашего времени.
Более примечательным в научном отношении, было приложение к этой статье, написанное Н.И. Надеждиным. Автор впервые попытался восстановить ход событий тех времен. Ссылаясь на Новгородскую летопись, автор посчитал, что князь Юрий Всеволодович из Владимира пошел на Ярославль, взял племянников и ждал братьев Святослава и Ярослава. Потом – вверх по Волге через Мологу на Сить. Князь послал своего воеводу Дорожа (Дорофея Семеновича) на «просоки» (в разведку), к устью Мологи в один из протоков Сити (сейчас здесь села Боронишино и Станово). Здесь Дорож и встретил татар (отдельный отряд, шедший к Бежецку). Первое сражение произошло у сел Боженки и Могилицы. Основные же силы Юрия стояли у Станилова, здесь же произошла основная битва, здесь нашел свою гибель князь [16, с. 111-123]. Таким образом, и М.П. Преображенский, и Н.И. Надеждин переносили место основного сражения на территорию Ярославской губернии.
Другой работой, посвященной мологским древностям, основанной уже на археологических источниках, была статья Стрелкова «Курганы на реке Сить» опубликованная в «Московских ведомостях» в 1854 году. В ней говорилось: «На расстоянии версты от впадения реки Сити в Мологу Стрелков раскопал курган, в котором нашел железную кольчугу из 4 тысяч колец, весом в 14 фунтов» [31]. Видимо, находка Стрелкова, подтверждающая военное происхождение ситских курганов, стала причиной повышенного внимания к Мологскому уезду.
Могильные насыпи и земляные укрепления на Сити от устья до сел Красный холм и Боженки, где нередко находили бердыши, стрелы и другие предметы вооружения, упоминаются в работе ярославского краеведа Ф. Никольского. Он писал, что наибольшее число курганов (около 200) расположено на берегу Мологи в местечке Халитово, следовательно, именно здесь была окончена сеча. Выше устья Сити можно увидеть две группы курганов за селами Брейтово и Черкасово, а выше по Сити курганы есть у Глебовского, Губина, Тимонина, Туманова, Княгинина и Покровского (здесь также есть земельные укрепления) и именно здесь, по мнению автора, был убит Юрий Всеволодович [25, с. 50]. Главным свидетельством места сражения стали считать наличие курганных групп.
В 1866 г. Ярославский губернский статистический комитет поручил Л.П. Сабанееву предварительный осмотр курганов, нанесение их на план и предварительную раскопку некоторых их них. Всего Сабанеевым было выявлено около 540 курганов, 24 – раскопано. На многих костяках, по словам Л.П. Сабанеева, видны следы холодного оружия. Малое количество вещей он объясняет боевым значением курганов, а «неправильную» ориентацию погребений – зимним временем похорон, что, по его мнению, также свидетельствует в пользу 1238 года. Л.П. Сабанеев писал, что Юрий Всеволодович не принял боя и бросился к северу, поэтому поле «бойни» растянулось от истоков реки Сити до ее устья, где погибли последние остатки войска [27, с. 30-85]. Таким образом, эта экспедиция еще раз подтвердила боевое происхождение ситских курганов, чего и ждала от нее общественность. Составленное им описание долгое время служило путеводителем для последующих археологических экспедиций. И хотя некоторые из положений Сабанеева не выдерживают никакой критики, например сведения о восточной ориентации погребенных, как свидетельстве погребения в зимнее время, следует заметить, что ряд описанных им курганных групп впоследствии были безвозвратно утрачены и сведения о них сохранились только в его работе.
Раскопки Сабанеева заинтересовали Московское археологическое общество, которое ожидало дальнейших исследований в надежде, что они прольют свет на погибель войска Юрия и обогатят археологию оружием и доспехами. Нетерпение это выразилось даже пожертвованиями денег. Последнее имело место, по воспоминаниям В.И. Лествицына, 3 июля 1868 г.: «Вследствие изъявленной Московским археологическим обществом, председательствуемым графом Уваровым, готовности заняться исследованиями курганов Ярославской губернии, я доставил в общество 100 рублей серебром» [15]. Но эта экспедиция не состоялась из-за болезни К.Н. Тихонравова.
МАО поручило новое исследование Л.К. Ивановскому, что и было им произведено в 1874–1875 годах. Находки, сделанные им, позволили датировать насыпи X – началом XI веков, а вовсе не XIII веком [8, с. 1-20]. Археолог не уточнял, откуда взялись находки предметов вооружения, сделанные по берегам реки. Ярославский краевед В.И. Лествицын попытался найти компромиссное решение этой проблемы: он писал, что после битвы у оставшихся в живых воинов и местных жителей не было возможности насыпать курганы над убитыми – их похоронили в курганах Х–ХI веков, но могилы получились не очень глубокими, были размыты дождями, что и позволило местным жителям впоследствии находить кольчуги, мечи и другие свидетельства битвы [14]. В целом, можно сказать, что выводы Ивановского привели к тому, что ситские курганы и остатки укреплений ряд краеведов вообще перестали связывать с битвой, а место сражения старались уточнить, опираясь исключительно на местную топонимику и народные предания.
Поскольку река Сить протекает по границе Ярославской и Тверской губерний, исследования здесь проводились и тверскими краеведами. Так, в 1878 г. в «Тверских губернских ведомостях» появилась заметка о раскопках курганов у деревни Боженки А.Д. Воронцова, а также о нахождении крестьянами здесь оружия [19]. Божонки называл местом битвы и тверской краевед Н.Н. Овсянников [18, с. 5].
Пожалуй, наиболее подробно проблема Ситской битвы рассмотрена в работах археолога и краеведа из Нижнего Новгорода А.С. Гациского. В июне 1886 г. он получил предложение от Ярославского комитета по подготовке VII археологического съезда произвести раскопки на берегах Сити. В мае 1887 г. комитет выделил 300 рублей для этой поездки. В своей работе Гациский подробно рассмотрел все доступные ему источники, охарактеризовал работы своих предшественников.
По итогам своих исследований А.С. Гациский сделал следующие выводы: летописи о месте битвы молчат, раскопки на Сити сведения о битве не подтвердили, народные предания называют местом битвы Боженки. По его мнению, битва действительно произошла в Боженках (Тверская губерния), а затем русские войска преследовались татарами до Станилова и Юрьевского. О своих выводах автором был сделан доклад на заседании VII археологического съезда в Ярославле в 1887 г., где он окончательно опроверг какое-либо отношение курганов Мологского уезда к событиям 1237–1238 годов [4, с. 171].
Археолог привел забавные представления крестьян о местной топонимике. Некий дед Семен рассказывал: Батый разбил князя, но побожился, что сюда больше не придет – деревня Боженки; когда Батый ушел от Сити, «некого было в узы вязать» – село Некоуз. Крестьяне из Станилова также связывали местные названия с событиями 1238 года: в деревне Судьбище князь Юрий «ослушников судил», а деревня Рубцово была рубежом для войска [5, с. 86-87].
Ярославский краевед И.А. Тихомиров попытался объяснить отсутствие точных сведений о месте битвы тем, что в первое время память о ней была слишком яркой, а последствия слишком тяжелыми, чтобы записывать подробности, а потом Сить затмила Непрядва – подробности забываются. Он же приводил местное предание о передвижении татарского войска: шли из Пошехонского уезда через село Ягорбу на Шексну, Яну, Старое Холопье (на Мологе) к селу Покровскому на Сити, где и стоял княжеский обоз [33, с. 23-24].
Своя точка зрения есть по этому поводу и у П.А. Критского. Он, опираясь на бытующие в Мологском уезде предания о битве в которой погиб князь Егорий, называл местом его гибели деревни Игнатово или Юрьевское, станом войска деревню Станилово, в Божонках, по его мнению, произошло столкновение с татарами отряда Дорожа, главное же сражение было ближе к устью реки. Критский также приводил одно из местных объяснений географических названий: пустынь Шолдомеж – от выражения «шел до межи» (Батый дошел до межи с Новгородом) [13, с. 134].
Таким образом, к началу ХХ века сложились две основные гипотезы о месте Ситской битвы: в верхнем течении реки на территории Тверской губернии или на средней Сити (возможно на всем ее протяжении). Следует отметить, что археологическими методами место битвы, события весьма скоротечного, найти очень сложно. Организовать похороны, тем более насыпать курганы, в тех условиях было практически невозможно, а оружие, как правило, являлось обычной военной добычей победителей. Вполне возможно, что часть погибших была впоследствии перевезена для погребения в города, часть похоронена на месте, а часть так и осталась без погребения. Учитывая, что даже тело ярославского князя Всеволода так и не было найдено, что говорить о простых воинах.
В целом, следует сказать, что битва на Сити до сих пор во многом остается загадкой для историков. У нас нет точных сведений о численности русских и татарских войск, о последствиях сражения. К.И. Комаров, описывая ход битвы, считает, что она могла произойти только на средней Сити, так как из Ярославля в условиях февральских снежных заносов можно было двигаться только по Волге и Мологе на нижнюю Сить и далее к Станилову, где есть «крепкие места», пригодные для обороны, а в низовьях Сить течет среди болот и глухих лесов. Кроме того, в пользу этой точки зрения свидетельствуют те факты, что епископ Кирилл заехал на место битвы по дороге с Белоозера (по Шексне на Волгу), а Бурундай, после того, как одержал победу, пошел к Угличу. В начале 1970-х годов на Сити работала Верхневолжская археологическая экспедиция, которой были открыты два селища у сел Михалево и Турбаново, в культурном слое которых была обнаружена солидная примесь золы и угля. Возможно, гибель этих поселений можно связать с рейдом Бурундея [9, с. 213-218].
Тем не менее, вопрос о сражении до конца еще не решен. Так, в вышедшей совсем недавно монографии В.В. Похлебкина местом сражения вновь названо село Божонки [22]. Пожалуй, лучше всего о нерешенности этой проблемы свидетельствует тот факт, что в память этой битвы в настоящий момент существуют два памятника на территории разных областей (Ярославской и Тверской).
Татаро-монгольское нашествие было переломным в истории Северо-Восточной Руси. Владимир утратил былое могущество, другие города, хоть и избежали полного разорения, долгое время находились в состоянии упадка. Нашествие Батыя завершилось установлением на Руси образа правления, которое в отечественной историографии называется монгольским игом. Русские князья вынуждены были, получая от хана ярлык на княжение, выплачивать дань и выставлять свои отряды для участия в монгольских походах. Во Владимире после гибели Юрия княжит его брат Ярослав, в Ростове – сын Василька Борис, в Ярославле – сын Всеволода Василий. В Переславле князем становится сын Ярослава Александр Невский. В 1244 г. все они побывали в Орде, подтвердив свои права на престол ханским ярлыком.
В 1257–1258 годах была проведена татарская перепись населения, вызвавшая в ряде мест народные выступления. Возможно, такое восстание было и в Ярославле – битва на Туговой горе, в которой, якобы погибли ярославские князья Василий и Константин. Впоследствии, на рубеже XV–XVI веков, при разборке первого Успенского собора XIII века были найдены две гробницы, которые были признаны местом их погребения. В 1532–1533 годах иноком Пахомием было составлено «Житие князей Василия и Константина Ярославских чудотворцев», содержащее большое количество исторических ошибок. Так, ярославский князь Константин перепутан со своим дедом – великим князем Константином Всеволодовичем, умершим в феврале 1219 г.; князья Василий и Константин названы погибшими при взятии Ярославля Батыем, хотя известно, что первый скончался в 1249 г., а о существовании Константина летописи вообще не упоминают, и т.д. [3].
На протяжении XVI–XVII вв. в Ярославле были созданы новые редакции Жития, авторы которых во многом ориентировались на Житие св. Федора Ярославского. К основному тексту добавляется все больше легендарных подробностей: например, сведение о том, что Батый «прииде к великому граду Ярославлю и стоя под нимъ два лета и 6 месяць, исща отца своего. Бяше бо тои окаянныи царь Батый родомъ града Ярославля веси Черемхи волости». В поздние редакции включено описание погребения князей Василия и Константина в Успенском соборе и подробности обретения мощей, в частности говорится о каменных досках, на которых были написаны имена князей [12, с. 175-176]. Здесь явно видно перенесение привычных реалий XVI–XVII веков на более раннюю эпоху, так как подписные надгробия получили широкое распространение начиная с 1490-х гг., а для XIII в. наличие эпитафий выглядит почти невероятным.
Завершая разговор о трагических для Ярославля событиях 1238 года, следует отметить, что, несмотря на почти 200-летнюю историю изучения, далеко не все события этого периода можно считать хорошо известными историкам. Это касается как взятия городов, так и битвы на реке Сить. Судя по всему, новых открытий следует ждать от более масштабных археологических исследований городов и сельских поселений Ярославского края.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Археология древнего Ярославля. Загадки и открытия. М.: ИА РАН, 2012. 296 с.
2. Берендтс Э.Н. Речь на собрании, посвященному 10-летнему юбилею ЯГУАК // Труды ЯГУАК. Кн. 6. Вып. 1. Ярославль,1914. С. 121-128.
3. Благоверные князья Ярославские Василий и Константин Всеволодовичи // Ярославские епархиальные ведомости. 1874. Неофициальная часть. № 40.
4. Гациский А.С. На Сундовике. В Жарах. «На Сити, на реце». Нижний Новгород, 1890. 188 с.
5. Гациский А.С. О раскопках, произведенных им на р. Сить с целью определения места битвы // Труды VII Археологического съезда в Ярославле. 1887 год. Т. 3. М., 1891,1892. С.85-87.
6. Гончарова Н.Н., Бужилова А.П. Антропологические исследования останков из коллективного погребения XIII века // Археология: история и перспективы. Третья межрегиональная конференция. Ярославль, 2007.
7. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М.: Мысль, 1992. 766 с.
8. Ивановский Л.К. О раскопках курганов на берегах р. Сить, произведенных летом 1875 года // Древности. Т. 9. М., 1881. С.7-15.
9. Комаров К.И. К вопросу о битве на реке Сить // Проблемы советской археологии. М.: Наука, 1978. 240 с.
10. august-1914.over.ru/komarov.pdf Комаров К.И. Нашествие Батыя на Северо-восточную Русь (1237–1238 гг.) // Археология Верхнего Поволжья (к 80-летию К.И. Комарова). М.: ИА РАН, 2006. С. 16-39.
11. Киссель Ф. История города Углича. Ярославль: Губернская типография,1844. 419 с.
12. Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. 477 с.

@темы: археология, выписки, Ярославль, Пётр царевич Ордынский

---

Лео Штраус

А, так вот откуда у неоконсерватизма ноги-то растут...

@темы: разное

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

И о Перельмане-младшем

Вот да.

@темы: разное

---

Peter Klucik

Хвала мирозданию!
Наткнулся на дивного иллюстратора

@темы: разное

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Суэтин А. Междукняжеская борьба в Северо-Восточной Руси

krotov.info/lib_sec/18_s/sue/tin1999.htm
Суэтин Алексей Владимирович

Суэтин А. Междукняжеская борьба в Северо-Восточной Руси (середина XIII - первая половина XIV веков). Автореферат канд. дисс. Тюмень, 1999.


07.00.02. - Отечественная история

АРТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1999

Работа выполнена на кафедре отечественной истории Тюменского государственного университета


ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Процесс образования Русского централизованного государства является одной из наиболее интересных страниц отечественной истории, всегда привлекавшей к себе внимание исследователей. Его начальным этапом была консолидация разрозненных северо-восточных русских земель вокруг Москвы, что создало условия для освобождения от татаро-монгольского ига, восстановления государственной независимости и роста национального самосознания.

Традиционно начало объединительного процесса связывают с "возвышением Москвы" в первой половине XIV в. Экономические и социальные условия формирования единого русского государства достаточно подробно рассмотрены во многих работах, чего нельзя сказать о политической стороне этого вопроса. Усилия исследователей в основном были направлены на изучение деятельности Ивана Калиты и его наследников. События политической истории Северо-Восточной Руси более раннего времени обычно рассматривались лишь в общих работах по истории России. Трудно не согласиться с высказыванием академика М. Н. Тихомирова о том, что "в глазах позднейшего потомства имя Калиты вытеснило имена его предшественников"1.

Большое влияние на политическое развитие Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. оказывало татаро-монгольское иго. Именно наличие такой мощной политической силы, как Золотая Орда, определяло специфику между-княжеской борьбы в то время. Между тем вопрос о воздействии татаро-монголов на исторические судьбы России до сих пор остается дискуссионным. В научной литературе существуют совершенно противоположные точки зрения по данной проблеме: от полного отрицания какого-либо серьезного воздействия татаро-монгольского ига на развитие Руси до признания его мощнейшим фактором, оказавшим большое влияние на все сферы общественной жизни. Роль Орды в складывании единого русского государства тоже, в свою очередь, оценивается с совершенно противоположных позиций. Одни историки считают, что татаро-монголы способствовали объединению Руси и создали необходимые условия для складывания новой государственности; другие полагают, что воздействие Орды носило деструктивный характер и препятствовало консолидации рус-

1 Тихомиров М. Н. Средневековая Москва в XIV-XV веках. М., 1957. С. 165.

ских земель. Существование столь противоречивых оценок во многом объясняется недостаточной изученностью конкретно-исторического материала по политической истории Северо-Восточной Руси. Особенно это касается периода 1238-1327 гг., который по праву можно назвать "темными десятилетиями" русской истории.

Таким образом, существует потребность более полного изучения междукняжеской борьбы в Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. Это поможет глубже понять процесс консолидации раздробленных русских княжеств в единое национальное государство, полнее осмыслить влияние тата-ро-мрнгольского ига на российскую историю.

Историография. В отечественной исторической литературе междукняжеская борьба середины XIII-первой четверти XIV вв. оценивалась по-разному. Впервые она подробно была описана В. Н. Татищевым1. Но его труд носит чисто описательный характер и почти не содержит оценки излагаемых событий. В работе содержится очень много уникальных сведений неизвестного происхождения, которые широко использовались дореволюционными историками, а также Дж. Феннелом. Однако С. Л. Пештич настаивает на соблюдении большой осторожности при использовании подобных неподтвержденных известий, так как существует высокая вероятность того, что они являются вымыслом автора2.

Н. М. Карамзин, в отличие от В. Н. Татищева, не просто описывал исторические события середины XIII-первой четверти XIV вв., но и давал их всестороннюю оценку. Он видел причину междукняжеской борьбы в личных качествах русских князей, в их неуступчивости, жестокости, честолюбии, презрении к"святейшим законам человеческим"'. Историк признавал значительную роль в этой борьбе политики Золотой Орды, которая, по его мнению, способствовала прекращению княжеских усобиц и усилению власти великого князя. Он писал, что "князья, смиренно пресмыкаясь в Орде, возвращались оттуда грозными властителями, ибо повелевали именем царя верховного", и далее добавлял: "Москва обязана величием своим ханам"3. Такой же точки зрения придерживался Д. И. Иловайский4.

1 Татищев В, Н. История Российская. М.; Л., 1964. Т. 5.

2 Пештич С. Л. Русская историография XVIII века Л., 1961. Ч. 1. С. 261-265

1 Карамзин Н. М. История Государства Российского. Калуга, 1993. Кн. 2. С. 148-

149, 153. 4 Иловайский Д. И. История России. Становление Руси (Периоды Киевский и Владимирский). М., 1996. С. 541-575; Его же. История России. Собиратели Руси.

М., 1996. С. 5-23.

С. М. Соловьев, в отличие от Н. М. Карамзина, видел в междукняжеской борьбе середины ХЩ-первой четверти XIV вв. определенную закономерность: борьбу силы против родового порядка княжеского старшинства. Историк считал, что в тот период князья больше не рассматривали Русь как общее родовое владение потомков Рюрика, а стремились, прежде всего, усилить свои собственные уделы за счет соседей, что вызывало противоборство и разжигало междукняжескую борьбу. Влияния Орды на историческое развитие России С. М. Соловьев не признавал. Он считал, что вмешательство хана в дела Северо-Восточной Руси ограничивалось сбором дани и формальным утверждением князей на их уделах. Исследователь отмечал, что князья нередко использовали ордынское войско для борьбы со своими соперниками, также как раньше он.и употребляли с этой целью половцев. Но татарские набеги не могли существенно изменить политическую ситуацию на Руси1. Взгляды С. М. Соловьева полностью разделяли В. С. Борзаковский, С. Ф. Платонов и А. В. Экземплярский2.

Противоположной точки зрения по вопросу о воздействии Орды на междукняжеские отношения придерживался Н. И. Костомаров, который полагал, что русские князья полностью зависели от ханов: "Кто приходился по нраву властителю, того он, не стесняясь ничем, мог назначить великим князем". Междукняжескую борьбу Н. И. Костомаров, как и Н. М. Карамзин, склонен был объяснять личными качествами русских князей и татарских ханов3.

В. О. Ключевский, имея во многом схожие взгляды с С. М. Соловьевым, стремился объяснять междукняжескую борьбу середины XIII-первой четверти XIV вв. объективными факторами. Причину этой борьбы он видел в существовании удельно-княжеской системы, сущность которой состояла в том, что вся земля находилась не в общем владении великокняжеской семьи, а была разделена на уделы, которые находились в личной собственности отдельных князей и передавались от отца к сыну. Это вело к взаимному отчуждению князей и к их борьбе между собой. По мнению В. О. Ключевско-

1 Соловьев С. М. Сочинения. В 18-ти кн. М., 1988. Кн. 1. С. 54; Кн. 2. С. 186, 209, 234, 442-444, 476-477, 488-492.

2 Борзаковский В. С. История Тверского княжества. СПб., 1876. С. 3-12; Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. М., 1993. С. 135-147, 167-170, Экземплярский А. В. Великие и удельные князья Северо-Восточной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г. М., 1998. С. 3.

1 Костомаров Н. И. Начало единодержавия в Древней Руси // Исторические монографии и исследования Н. Костомарова. СПб, 1872. Т. 12. С. 69-76.

го, татаро-монгольская власть носила положительный характер, так как способствовала прекращению усобиц1.

А. Е. Пресняков признавал влияние как внутренних, так и внешних факторов на междукняжеские отношения. Ученый считал, что политическое развитие Северо-Восточной Руси протекало, в основном, под действием внутренних сил, однако татарская власть была очень мощным дополнительным фактором, который оказывал существенное влияние на исход политических событий. Хан при необходимости активно вмешивался в междукняжеские отношения. В то же время и сами князья часто использовали силу и возможности ордынской власти для борьбы со своими соперниками. Это делало обстановку в Северо-Восточной Руси неустойчивой, способствовало разжиганию смут и раздоров2.

М. Н. Покровский считал междукняжескую борьбу на Руси лишь внешней стороной дела. По его мнению, за спинами князей стояли боярские группировки, которые воевали друг с другом за территории, выгодные торговые пути или просто ради военной добычи. Самих князей историк оценивал как совершенно ничтожных, беспринципных личностей, думающих лишь об обогащении. Подобно многим своим современникам, М. Н. Покровский не придавал большого значения татаро-монгольскому игу и не считал необходимым выделять XIII-XIV вв. как какой-то отдельный период в истории России. По его мнению, характер междукняжеских отношений оставался в то время таким же, что и в X-XII вв.3.

Представители евразийской школы Н. С. Трубецкой, Э. Хара-Даван, П. И. Савицкий и другие рассматривали историю Северо-Восточной Руси середины XIII-первой четверти XIV вв. как часть истории Монгольской империи. Крупнейший представитель этого направления Г. В. Вернадский считал, что междукняжеские отношения в то время определялись ханами и строились в соответствии с монгольскими представлениями о взаимоотношениях между владельцами улусов. Правители Орды с пониманием относились к стремлению князей обеспечить себе наследственные права на свои уде-

1 Ключевский В. О. Сочинения в 9-ти т. М., 1987. Т. 1. С. 335-345.

2 Пресняков А. Е. Образование Великорусского государства. Пг., 1918. С. 65-76.

3 Покровский М Н. Избранные произведения. М., 1966. Кн. 1 С. 207-222.

4 См. напр.: Трубецкой Н. С. Евразийство: опыт систематического изложения // Пути Евразии: русская интеллигенция и судьбы России. М., 1992. С. 381; Савицкий П. Н. Геополитические заметки по русской истории // Вопросы истории. 1993. № 11 -12. С. 120-139; Его же. Степь и оседлость // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993. С. 124-125.

лы, но в то же время требовали от них строгого подчинения великому князю, как сюзерену. Междукняжескую борьбу историк объяснял стремлением князей увеличить свои уделы. С этой целью они стремились заручиться покровительством при ханском дворе. Другой причиной конфликтов он считал неурядицы в Орде, которые вызывали неразбериху в русских делах, что создавало условия для разжигания мёждукняжёских противоречий1.

В советской историографии междукняжеская борьба в Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. рассматривалась в соответствий с марксисткой концепцией общественно-экономических формаций: Причиной междукняжеских конфликтов считалось отсутствие экономических связей между отдельными районами Руси, вследствие чего она распалась на множество самостоятельных полугосударств, власть в которых принадлежала местной феодальной верхушке. Князья-феодалы вели непрерывную борьбу друг с другом "за землю, за крестьян, за ренту". Большая роль в разжигании междукняжеских противоречий отводилась Орде, политика которой, по мнению советских историков, была направлена на то, чтобы помешать политическому объединению Руси и созданию сильной центральной государственной власти. Татаро-монголы стремились к сохранению феодальной раздробленности, поддерживали и разжигали распри между князьями отдельных феодальных центров Северо-Восточной Руси, ослабляя их политические силы2.

Специальных исследований по междукняжеской борьбе в Северо-Восточной Руси в изучаемый период в советской исторической литературе нет. Она затрагивалась либо в монографиях, посвященных ордынской политике на Руси и борьбе русского народа за независимость, либо в работах о возникновении единого русского государства. Первым научным трудом, посвященным русско-ордынским отношениям, была работа А. Н. Насонова "Монголы и Русь. История татарской политики на Руси"3. Основные положения теории, разработанной автором в этой книге, были приняты другими исследователями и стали господствующими в советской историографии. Они базировались на известном высказывании К. Маркса о том, что татары

I Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Тверь; М., 1997. С. 148-207. Очерки истории СССР Период феодализма IX-XV вв. В 2-х ч. М., 1953. Ч. 1. С. 10-11, 16.

II Насонов А. Н. Монголы и Русь. История татарской политики на Руси. М., 1940.

стремились "обуздывать одних русских князей при помощи других, разжигать их усобицы, приводить их силы в равновесие и не давать усилиться ни одному из них"1. Русские князья изображаются здесь полностью зависимыми от ханов и всегда готовыми к сотрудничеству с ними ради сохранения своей феодальной власти. Таким образом, одной из главных причин междукняжеской борьбы А. Н. Насоновым признается политика Орды, направленная на ослабление князей, с целью создания благоприятных условий для своего господства.

Взгляды А. Н. Насонова получили дальнейшее развитие в исследованиях В. Т. Пашуто, который, полностью принимая основные выводы своего коллеги, резко противопоставлял политику князей, пресмыкавшихся перед татарами, позиции простого народа, который вел непримиримую борьбу с завоевателями2. Такой подход стал господствующим в советской историографии и нашел отражение в работах И. У. Будовница, В. В. Каргалова, Л. В. Черепнина, В. Л. Егорова3. Особенно ярко он прослеживается у И. Б. Грекова, в исследованиях которого теория А. Н. Насонова приобрела характер упрощенной и противоречащей многим фактам схемы. Русские князья изображаются в ней простыми марионетками в руках ханов, не обладающими никакой самостоятельной политической волей, а за любыми историческими событиями историк готов видеть происки ордынских дипломатов4.

Политическое развитие Северо-Восточной Руси середины ХП1-пер-вой четверти XIV вв. получило освещение в работах В. В. Мавродина, Л. В. Черепнина, А. М. Сахарова, посвященных проблеме образования единого русского государства5. Но междукняжеская борьба в них отра-

1 Маркс К. Разоблачения дипломатической истории XVIII века // Вопросы истории. 1989. № 4. С. 6.

2 Пашуто В. Т. Установление татаро-монгольского ига на Руси и борьба русского народа за независимость в XIII в. // Очерки истории СССР... С. 858-886; Его же, Героическая борьба русского народа за независимость (XIII в.). М., 1956. С. 205-251.

3 Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль Древней Руси (XI-XIV вв.). М., 1960. С. 301-320; Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. Феодальная Русь и кочевники. М., 1967. С. 133-163; Черепнин Л. В. Монголо-татары на Руси (XIII в.) // Татаро-монголы в Азии и Европе. М., 1977. С. 186-209; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 1985. С. 201-202.

4 Греков И. Б. Очерки по истории международных отношений Восточной Европы XIV-XVI вв. М., 1963. С. 22-38; Его же. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 22г38; Его же. О характере ордыно-русских отношений второй половины ХШ-начала XIV в. // Древности славян и Руси. М., 1988. С. 125-133.

" Мавродин В. В, Образование единого русского государства. Л., 1951. С. 71-90; Черепнин Л. В. Начало объединения русских земель вокруг Москвы. Усиление Московского княжества в конце ХШ-первой половине XIV в. // Очерки истории СССР... Ч. 2. С. 191-210; Его же. Образование русского централизованного государства. М., 1960. С. 455-475; Сахаров А. М. Образование и развитие Российского государства в XIV-XVII веках. М., 1969. С. 17-25.

жена в виде беглого очерка, глубокий анализ текста источников почти не проводился. Особенно это касается второй половины XIII в., которая часто вообще не удостаивалась внимания исследователей. Основным содержанием политической истории Северо-Восточной Руси в данный период авторы считают упадок великого княжества Владимирского и подъем новых территориальных центров - Москвы и Твери, начавших борьбу за политическое господство сначала со старыми княжествами - Ростовским, Ярославским, Городецким, а потом между собою. Борьба эта носила характер типичной феодальной усобицы, но по своему объективному содержанию была начальным этапом образования единого государства, так как в ней решался вопрос о том политическом центре, который возглавит в дальнейшем объединительный процесс.

Многие эпизоды междукняжеской борьбы середины ХШ-первой четверти XIV вв. исследовал В. А. Кучкин. Все его работы не выходят за рамки советской историографии, и соответствуют взглядам большинства советских историков1.

В конце 80-х годов в отечественной историографии начался отход от марксистско-ленинских установок, и появились исследования, рассматривающие политическую историю Северо-Восточной Руси середины XIII-первой четверти XIV вв. с иных теоретических позиций. Прежде всего, это работы Л. Н. Гумилева. В соответствии со своей теорией пассионарности историк рассматривал междукняжескую борьбу в данный период не как проявление феодальной раздробленности, вызванной господством натурального хозяйства, а как следствие вступления древнерусского суперэтноса в стадию обскурации, которая характеризуется утратой чувства национального единства, господством личных, корыстных интересов, всеобщим падением нравов. По иному оценивал Л. Н. Гумилев и влияние Орды на политическое развитие русских земель. Он считал, что татаро-монгольского ига как такового не было, а отношения между ханами и князьями носили характер равноправного сотрудничества, а не господства и подчинения. Вхождение Северо-Восточной Руси в состав Золотой Орды способствовало ослаблению междукняжеских усобиц, по-

1 Кучкин В. А. Роль Москвы в политическом развитии Северо-Восточной Руси конца XIII в. // Новое о прошлом нашей страны. Памяти академика М. Н. Тихомирова. М., 1967. С. 53-64; Его же. Повести о Михаиле Тверском. Ист.-текстол. исследование. М., 1974; Его же. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984; Его же. Первый московский князь Даниил Александрович // Отечественная история. 1995. № 1. С. 93-107.

зволило сохранить остатки государственности и создало условия для формирования нового великорусского этноса1.

В последние годы делаются попытки осмыслить политическую историю Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. в рамках теории И. Я. Фроянова, который считает, что главными субъектами политической жизни Древней Руси были территориальные городские общины - города-государства2. Среди историков, работающих в этом направлении, в первую очередь необходимо назвать Ю. В. Кривошеева. Исследователь полагает, что исход междукняжеской борьбы в Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. определяли три политические силы: князья, татары и вече, выражавшее волю городских общин3. В оценке воздействия Орды на политическое развитие Руси Ю. В. Кривошеев близок к Л. Н. Гумилеву, хотя его выводы более осторожны. Он считает, что князья находились в зависимом положении по отношению к правителям Золотой Орды. Но ханы воспринимали своих русских подданных как реальную политическую силу, и отношения между ними носили характер не только господства и подчинения, но очень часто и сотрудничества. Князья сами использовали власть хана для решения своих политических задач, в том числе и для борьбы со своими соперниками4. Похожие взгляды имеет И. Б. Михайлова, которая полагает, что междукняжеская борьба, в частности, между московским и тверским князьями на рубеже XIII-XIV вв., была лишь внешним проявлением борьбы городских общин за политическое главенство в Северо-Восточной Руси; князья действовали не в собственных интересах, а выражали волю стоявших за ними городов-государств5.

Среди последних работ, посвященных нашей теме, можно назвать статьи А. А. Горского, в которых подробно рассмотрена междукняжеская борьба на рубеже XIII-XIV вв.6.

1 Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989. С. "16-563.

2 Фроянов И. Я. Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988. С. 233-264.

3 Кривошеев Ю. В. О средневековой русской государственности (к постановке вопроса). СПб., 1995. С. 42-47. См. также: Кривошеев Ю. В. Становление Великорусской государственности // История России: народ и власть / Сост. Ю. А. Сандулов. СПб., 1997. С. 177-180.

4 Кривошеев Ю. В. О средневековой русской государственности. С. 27-39; Его же. Становление Великорусской государственности С. 173-176.

3 Михайлова И. Б. Москва и Тверь в начале XIV в. // Мавродинские чтения. Материалы к докладам 10-12 октября 1994 г. Санкт-Петербург. СПб., 1994. С. 62-65.

6 Горский А. А. Москва, Тверь и Орда 1300-1339 гг. // Вопросы истории. 1995. №4; Его же. Политическая борьба на Руси в конце XIII в. и отношения с Ордой // Отечественная история. 1996. № 3. С. 74-92.

Политическая борьба в Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. вызывала интерес и у зарубежных историков. Дж. Феннел рассматривает вторую половину XIII в. как период глубочайшего политического кризиса в Северо-Восточной Руси, эпоху "хаоса разъединенное, раздробленности, слабосильных стремлений, военной неподготовленности и беспомощности". Главной причиной этого он считает господство удельного уклада, сохранение у князей устаревшего представления о Руси, как о родовом владении династии Рюриковичей, которое препятствовало формированию сильных вотчин с властью, передающейся от отца к сыну. Из-за того, что княжеская династия разрасталась, ее представители вынуждены были довольствоваться все более мелкими уделами, в которых они чувствовали себя лишь временными хозяевами. Поэтому все их усилия были направлены не на развитие своих земель, а на борьбу с князьями-сородичами с целью захватить удел побольше. Для Дж. Феннела характерна недооценка воздействия татаро-монгольского ига на политическое развитие Северо-Восточной Руси. Он считает, что междукняжеская борьба была вызвана не политикой Орды, а личными качествами самих князей, их "преступным консерватизмом... нежеланием и неспособностью изменить устаревший, трещавший по швам порядок"1. По мнению Дж. Феннела, лишь с, конца

XIII в. в Северо-Восточной Руси начали формироваться сильные княжества-вотчины, где власть передавалась от отца к сыну, что позволяло их владельцам постепенно накапливать материальные и военные ресурсы, и вести борьбу за политическое главенство в регионе2.

Р. Пайпс близок к Дж. Феннелу как в понимании особенностей общественного строя Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти

XIV вв. (удельный уклад), так и в оценке личных качеств князей, которых он считает жестокими и беспринципными политиканами, думавших лишь о своих личных интересах. Для того, чтобы победить своих соперников они не гнушались никакими средствами, в том числе и низкопоклонством в Орде. Ханы использовали соперничество князей 'в своих целях и давали ярлыки тем, кто лучше других угождал им, кто обещал больше денег и гарантировал, что сможет держать в руках беспокойное население. По мнению Р. Пайпса, в процессе междукняжеской борьбы действовал некий естественный отбор, "при котором выживали самые беспринципные и безжалостные, прочие же шли ко дну"3.

1 Феннел Дж Кризис средневековой Руси. 1200-1304. М., 1989. С. 208-211. ! Fennel J. L. I. The Emergence of Moscow. 1304-1359. Berkeley; Los Angeles, 1968. P. 6-9. : Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993 С. 70-87.

Многие эпизоды междукняжеской борьбы в Северо-Восточной Руси середины XIII-первой четверти XIV вв., связанные с историей Тверского княжества, исследовал Э. Клюг. Его книга отличается довольно необычным подходом. Автор считает, что все предшествующие историки рассматривали историю России с московской точки зрения. Сам же он попытался изучить ее с позиции Твери, что позволило по-новому взглянуть на многие проблемы политического развития Северо-Восточной Руси1.

Проведенный историографический обзор показывает, что междукняжеская борьба в Северо-Восточной Руси середины XIII- первой четверти XIV вв. подробно изучалась лишь в трудах дореволюционных русских историков. В наши дни единственными работами, посвященными этой проблеме, являются монографии Дж. Феннела. Однако многие выводы автора выглядят недостаточно убедительными и не могут быть приняты без возражений. В то же время, за прошедший с начала века период было изучено большое количество материала, связанного с нашей темой, были подробно исследованы многие отдельные аспекты междукняжеской борьбы. Но общей работы, в которой были бы использованы все новейшие достижения по данному вопросу, нет. Это и стало причиной написания нашего труда.

Цели и задачи исследования. Цель работы - исследовать междукняжескую борьбу в Северо-Восточной Руси в период с 1238 по 1327 г.

В соответствии с целью исследования ставятся следующие задачи:

- определить особенности междукняжеской борьбы на различных отрезках изучаемого периода;

-.выяснить цели участников междукняжеской борьбы;

- выявить методы и средства, которые использовали князья для борьбы со своими соперниками;

-- изучить влияние Орды на междукняжескую борьбу на различных отрезках изучаемого периода;

- рассмотреть подъем Москвы и Твери и их роль в политическом развитии Северо-Восточной Руси в изучаемый период.

Объектом исследования является Северо-Восточная Русь, т. е. территория с центром в Волго-Окском междуречье, которой владели

Клюг Э. Княжество Тверское (1247-1485 гг.). Тверь, 1994. С. 12-14.

10

в XIII-XIV вв. потомки Юрия Долгорукого. В изучаемый период на ней располагались в разное время великое княжество Владимирское, Ростовское, Суздальское, Ярославское, Переяславское, Тверское, Московское, Белозерское, Углицкое, Костромское, Городецкое, Стародубское, Юрьевское и Дмитрово-Галицкое княжества.

Предметом исследования является междукняжеская борьба, под которой понимается: 1) борьба князей за великое княжение Владимирское; 2) борьба удельных князей против великого князя за политическую самостоятельность; 3) борьба князей за право владения тем или иным княжеством или территорией.

Междукняжеская борьба в Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. происходила в условиях татаро-мон-гольского ига, под которым подразумевается зависимость князей от ханов Золотой Орды, выражавшаяся в необходимости получать у хана разрешение (ярлык) на владение тем или иным княжеством, согласовывать с ним все политические действия, выполнять его волю, а также регулярно выплачивать дань (выход).

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1238 по 1327 г. Начальная дата связана с татаро-монгольским нашествием на Русь, которое оказало значительное влияние на различные сферы русского общества, в том числе и на характер междукняжеской борьбы. После 1238 г. произошло окончательное отделение Северо-Восточной Руси от Южной и Западной, а борьба князей за политическое главенство ограничилась пределами великого княжения Владимирского и Новгорода. Конечная дата связана с разгромом антитатарского восстания в Твери и получением Иваном Калитой ярлыка на великое княжение. После 1327 г. можно говорить о начале московского периода русской истории, так как политическое доминирование Москвы в Северо-Восточной Руси стало явным, и междукняжеская борьба на некоторое время прекратилась.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественной историографии предметом специального исследования стала междукняжеская борьба в один из наиболее слабоизученных периодов русской истории. В работе выявлены методы и средства, которыми пользовались князья для борьбы со своими соперниками; определены основные факторы, влиявшие на исход междукняжеской борьбы; уточнены некоторые события политической истории Северо-Восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. В диссертации опровергается долгое время господствовавшая

11

в советской историографии точка зрения о том, что междукняжеская борьба в данный период была следствием целенаправленной политики Орды. В то же время автор отвергает широко распространенное в дореволюционной исторической литературе и в некоторых современных зарубежных исследованиях мнение о незначительном влиянии. Орды на междукняжеские отношения в Северо-Восточной Руси. Вместо этого в работе выдвигается и обосновывается тезис о зависимости характера и результатов междукняжеской борьбы от политического развития Золотой Орды и Монгольской империи.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее материалы могут использоваться при изучении проблем образования единого великорусского государства и влияния татаро-монгольского ига на русскую историю. Они будут полезны при создании, общих работ по истории древней Руси и разработке учебных курсов по отечественной истории.

Методология исследования. При проведении исследования применялся историко-генетический метод, сущность которого заключается "в последовательном раскрытии свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения, что позволяет в наибольшей мере приблизиться к воспроизведению реальной истории объекта"1. По логической природе он является аналитически-индуктивным, а по форме выражения - описательным. В соответствии с данным методом, изучение предмета проводилось в хронологической последовательности, от единичного к особенному, а затем к общему и всеобщему.

Источниковая база. Рассматриваемый в работе период русской средневековой истории чрезвычайно беден письменными источниками. Около трех десятков грамот, несколько летописей, единичные послания и жизнеописания - это все, чем располагает современная наука для изучения столь интересного и важного этапа в истории нашей страны.

Наибольший интерес для нас представляют летописи, т. к. подавляющее большинство фактического материала по междукняжеской борьбе в Северо-Восточной Руси в данный период содержится именно в них. Характерной особенностью летописей является их тенденциозность, которая выражалась в преднамеренном сокрытии некоторых фактов или их искажении и определялась политическими взглядами составителей. Чтобы определить полити-

1 Ковальченко И. Д. Методы исторического исследования. М., 1987. С. 170-172.

12

ческую направленность летописи, следует выяснить условия ее возникновения, для чего требуется выявить все входящие в нее своды с точным определением места, времени и условий их написания. Почти все известные ныне летописи ведут свое происхождение от Свода 1305 г., который является основным источником по политической истории Северо-Восточной Руси XIII в. Данный свод представляет собой памятник великокняжеского летописания и посвящен основным событиям великого княжения Владимирского. Он был составлен на основе более раннего Свода 1282 г., который представляет собой владимирскую летописную традицию, но испытал сильное ростовское влияние. В центре внимания летописца - борьба за титул великого князя, съезды русских князей, крупные церковные события, поездки в Орду и стихийные бедствия, обрушившиеся на русские земли1. К сожалению, Свод 1305 г. до нас не дошел, сохранился лишь список этого свода, составленный в 1377 г. монахом Лаврентием для Суздальско-Нижегородского князя Дмитрия Константиновича и известный как Лаврентьевская летопись2. Особенностью этого памятника является его плохая сохранность, поэтому возможности использования Лаврентьевской летописи в работе ограничены.

Другим важным источником по истории Северо-восточной Руси середины ХШ-первой четверти XIV вв. является Новгородская первая летопись старшего извода, написанная примерно в 30-х годах XIV в. в Новгороде и, следовательно, отражающая новгородскую точку зрения на события политической жизни Руси3. Особенностью этой летописи является то, что она не ограничивается описанием местных событий, а включает значительное количество общерусских известий. Это делает ее весьма ценной для исследователя.

Свод 1305 г. в составе Лаврентьевской летописи и Новгородская первая летопись старшего извода являются единственными летописными памятниками, современными событиям, которые рассматриваются в нашей работе. Сведений, которые содержатся в них, явно недостаточно для основательного исследования,

1 Приселков М. Д. История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940;
Насонов А. Н. История русского летописания ХI-начала XVIII века. Очерки и исследования. М., 1969;
Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976; Муравьева Л. Л. Летописание Северо-Восточной Руси XIII-XV века. М., 1983.
Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ). М., 1962. Т. 1.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.

13

поэтому необходимо привлечение более поздних источников. Таковыми являются летописные своды XV в. Все они восходят к различным летописным традициям, самыми заметными и устойчивыми из которых являются тверская, новгородская и московская. Эти традиции не существовали изолированно, а взаимодействовали друг с другом. Поэтому летописи XV в. представляют собой сложное переплетение московских, тверских, новгородских и других известий. Следует учитывать, что в XVI в. была проведена ревизия местных летописцев, при которой выбрасывались все сведения, неугодные московской власти.

Историческим памятником, отразившим практически все существовавшие в XV в. летописные традиции, был Свод 1448 г., .наиболее полно сохранившийся в составе Новгородской четвертой и Софийской первой летописей1. Он включал в себя московские, новгородские, суздальско-ростовские, тверские, псковские и южнорусские известия. Основная его черта - компромисность, отсутствие пристрастия к какому-либо княжеству или земле, противоречивое объединение московской, тверской, суздальской и новгородской точек зрения, что сильно затрудняет работу с ним и делает ненадежным источником. Почти все известия Свода 1448 г. содержатся и в других летописях, принадлежащих к различным традициям.

Самым ранним, памятником, московского летописания является Свод 1408 г., .известный в литературе как Троицкая летопись. Этот источник является общерусским по содержанию, но с про-московской направленностью, хотя он и не отражает официальную московскую точку зрения. Это объясняется тем, что Троицкая летопись была написана в кругах, близких митрополиту Кип-риану, мнение которого не всегда совпадало с мнением московского князя. К сожалению, Троицкая летопись не сохранилась до наших дней, она погибла при пожаре Москвы в 1812 г. Но существует вполне удовлетворительная реконструкция этой летописи, сделанная М. Д. Приселковым2. Наиболее полно официальная московская традиция представлена в Московском своде 1479 г.3, который был основой всего великокняжеского и царского летописания последующего времени.

' ПСРЛ. Пг., 1915. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1; СПб., 1851. Т. 5.

- Приселков М. Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. М.; Л., 1950.

1 ПСРЛ. М.; Л, 1949. Т. 25.

14

Памятником ростовского летописания является Суздальская летопись по Академическому списку1. С 1237 по 1418 г. она содержит в себе краткую летопись, уделяющую особое внимание ростовским и суздальско-нижегородским князьям.

Тверское летописание представлено двумя памятниками: написанным в 1412 г. Рогожским летописцем и Тверским сборником, который был создан в 1534 г. и отражал официальную точку зрения тверских князей2. Оба памятника в начальной своей части содержат ростовский летописный материал. Затем в Тверском сборнике с 1275 г., а в Рогожском летописце -- с 1288 г. идет общая для них тверская летопись.

Наибольшее количество сведений о междукняжеской борьбе в Северо-Восточной Руси середины XIII-первой четверти XIV вв. содержится в Патриаршей или Никоновской летописи3; многие из них отсутствуют в других источниках. Никоновский свод был составлен в конце 2Q-X, годов XVI в. при митрополичье^ кафедре под непосредственным руководством митрополита Даниила. Он объединил все существовавшие до него летописные традиции и включает в себя сведения общерусского, московского, тверского, новгородского, ростовского, рязанского происхождения, которые очень трудно отделить друг от друга. К тому же он довольно сильно идеологизирован. Эти обстоятельства, а также позднее время написания памятника делают его не надежным источником. Тем не менее, Никоновский свод содержит материал, который имеет большое значение для нашего исследования, поэтому его сведения, в сочетании с их критическим анализом, широко использовались в работе.

Кроме летописей существуют и другие нарративные источники по интересующей нас теме. Значительный интерес представляют агиографические произведения, такие как "Житие Александра Невского" и "Повесть о Михаиле Тверском". Первая редакция "Жития" Александра Невского появилась в 1263-1265 гг. вскоре после смерти великого князя. Степень достоверности этого произведения очень велика, так как оно писалось современником знаменитого князя, "самовидцем возраста его"4. Многие сведения "Жития" подтверждаются другими источниками.

' Там же. Т. 1. 2 Там же. М., 1965. Т. 15. ;< Там же. М, 1965. Т. 9-10.

'.Житие Александра Невского. Первая редакция. 1280-е гг. // Князь Александр Невский и его эпоха. Исследования и материалы. СПб., 1995.

15

"Повесть о Михаиле Тверском", рассказывающая об убийстве в Орде тверского князя Михаила Ярославича, сохранилась в, более чем полутора десятках различных редакций, древнейшей из которых является так называемая Пространная редакция1. Ценность "Повести" заключается в том, что она была написана очевидцем событий, лицом, приближенным к Михаилу Тверскому, и содержит значительное количество уникальных известий, которые не встречаются в летописях.

Определенное значение для нашего исследования имеют договорные грамоты Новгорода с тверскими князьями2. Хотя их сохранилось немного, но сведения, которые содержатся в них, весьма существенны и являются важным дополнением к летописным известиям.

Для изучения междукняжеской борьбы в Северо-Восточной Руси во второй половине XIII-первой четверти XIV в. нами привлекались и иностранные источники. Немало важных сведений оставил посланник папы Иннокентия IV при дворе великого хана в Каракоруме Плано Карпини3. В сочинении этого автора, следовавшего методике схоластической науки средневековья, велика систематическая часть, рассказывающая о географическом положении и государственном устройстве Монгольской империи, о странах и народах, входивших в ее состав, в том числе и о Руси. Факты, которые содержатся в книге, дают возможность лучше понять положение русских земель после нашествия, взаимоотношения князей с монгольскими ханами, что позволяет более точно оценить политическую ситуацию в Северо-Восточной Руси в середине XIII в.

Апробация полученных результатов. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры отечественной истории Тюменского государственного университета. Отдельные положения и результаты исследования были представлены на научной конференции, посвященной 50-летию исторического факультета ТГУ. Содержание диссертации отражено в трех статьях. Главные выводы работы использовались автором при чтении курса "Отечественная история".

1 Кучкин В. А. Повести о Михаиле Тверском. С. 224.

2 Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л., 1949.

3 Карпини Джиованни дель Плано. История Монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествия в восточные страны. М., 1957.

16

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы. Вторая глава разбита на два раздела.

Во введении обосновывается актуальность изучаемой темы, анализируется степень ее разработанности, формулируются цель и задачи исследования, определяются его территориальные и хронологические рамки, раскрывается методология, характеризуется источниковая база диссертации.

В первой главе "Междукняжеские отношения в 1238-1263 годах" раскрываются особенности взаимоотношений между князьями Северо-Восточной Руси в первые десятилетия татаро-монгольского ига. Эти особенности обусловливались, прежде всего, существованием Золотой Орды, которая была мощным фактором политического развития Северо-Восточной Руси в изучаемый период. Анализ источников показывает четкую взаимосвязь между политической ситуацией в Орде и положением дел в Северо-Восточной Руси. Уже в первые годы после возникновения Золотой Орды русские князья начали налаживать связи с Батыем, получая ярлыки на свои княжества и обеспечивая себе его покровительство. Но положение дел осложнялось тем, что Орда тогда еще подчинялась центральному монгольскому правительству в Каракоруме. Отношения между этими двумя центрами власти были сложными. Батый относился враждебно к императору. Жертвой противоречий в Монгольской империи стал великий князь Ярослав Всеволодович.

После смерти Ярослава (1246 г.) в Северо-Восточной Руси началась борьба за великое княжение Владимирское. Победителем в ней стал Андрей Ярославич, который наиболее точно оценил политическую ситуацию и заручился поддержкой непосредственно в Каракоруме, в отличие от Александра Невского, сблизившегося с Батыем, и Святослава Всеволодовича, который вообще не поддерживал связи с татарами. Став в 1249 г. великим князем, Андрей Ярославич уже в 1252 г. был свергнут со своего стола. Причиной этого была не его антиордынская политика, как считают многие историки, а изменение политической ситуации в Монгольской империи, где правителем стал Мунке, давний друг Батыя, из-за чего тот получил возможность сделать великим князем своего ставленника Александра Невского. Проведенное исследование позволяет отказаться от широко распространенной точки зрения о существова-

17

нии в Северо-Восточной Руси рубежа 40-50-х годов антитатарской коалиции, возглавляемой Андреем Ярославичем. На основании изученного материала можно заключить, что в Северо-Восточной Руси не существовало оппозиции Золотой Орде. С 1240 г. мы не знаем ни одного случая сопротивления русских князей татарам. Князья старались наладить добрые отношения с завоевателями, чтобы сохранить мир и создать благоприятные условия для развития страны. Основателем такой политики был Ярослав Всеволодович, и она была рассчитана на долгие годы. Александр Невский в этом отношении ничем не отличался от своих братьев. Он проводил политическую линию, общепринятую в Северо-Восточной Руси.

В годы правления Александра Невского (1252-1263 гг.) великокняжеская власть достигла значительного могущества. Александр Ярославич выступал как единый и бесспорный лидер Северо-Восточной Руси, способный держать в повиновении как удельных князей, так и непокорных новгородцев и обладавший достаточной военной мощью, чтобы защитить западные рубежи русских земель. Его сила в значительной степени базировалась на поддержке Орды. Но ханы почти не вмешивались непосредственно в дела Северо-Восточной Руси, целиком полагаясь на авторитет и влияние великого князя. В Орде доверяли Александру Невскому и рассматривали в качестве своего представителя на Руси, поручая ему осуществлять различные ордынские мероприятия. Его высокий авторитет у ханов, поддержка ими великокняжеской власти не позволяли другим князьям эффективно бороться с ним. У них не было никаких шансов добиться в Орде владимирского стола и уж тем более завоевать его силой. Поэтому в годы правления Александра Невского не было ни одного случая междукняжеской борьбы.

Вторая глава "Борьба наследников Александра Невского за политическое главенство в Северо-Восточной Руси" состоит из двух разделов.

В первом разделе "Ослабление великокняжеской власти в 1264-1283 годах" рассматривается междукняжеская борьба в условиях постепенного падения власти и авторитета великого князя после смерти Александра Невского. Изученный материал показывает, что наследники Александра Ярославича уже не могли самостоятельно решать основные задачи, стоявшие перед великокняжеской властью. Им приходилось обращаться за помощью к Орде. Татарское войско стало использоваться как для обороны западных границ, так и

18

для усмирения мятежного Новгорода. Ордынские правители по-прежнему поддерживали великого князя, в качестве своего представителя в Северо-Восточной Руси. Исследованный материал не дает никаких оснований для утверждения, что ханы старались сталкивать русских князей друг с другом. Наоборот, во всех конфликтных ситуациях ордынские правители становились на сторону великого князя и помогали ему как дипломатическими, так и военными средствами.

Ослаблением великокняжеской власти пользовались удельные князья, которые стали вступать в конфликт со своим сюзереном. Пока они еще не претендовали на Владимирское княжение, а ограничивались лишь Новгородом. В их действиях заметно стремление избегать прямого военного столкновения с великим князем. Они старались применять исключительно дипломатические средства: вели переговоры с новгородцами, ханом или самим владимирским князем. Такая тактика вполне понятна, если учесть, что полномочия последнего основывались не только на традиционном праве, но и на ханском ярлыке. Посягательство на права великого князя означало сопротивление воле хана, что могло иметь очень тяжелые последствия, как для самого мятежника, так и для его удела.

Ситуация изменилась в середине 70-х годов XIII в. Примерно с этого времени прослеживается существование союза княжеств, располагавшихся преимущественно в районе верхнего Поволжья. Это, прежде всего, Ростовское, Ярославское и Городецкое, а также тяготевшие к ним Углицкое, Белозерское и Стародубс-кое княжества. Князья, представлявшие эти земли, выдвигали своего претендента на великокняжеский стол в лице Андрея Александровича. Они отличались очень близкими и дружественными отношениями с ханами Золотой Орды, что объясняется, с одной стороны, политикой ордынских дипломатов, стремившихся превратить этих князей в своих верных союзников, с другой - расположением названных княжеств на волжском торговом пути, что предполагало тесные связи с Сараем. Им противостояла другая княжеская группировка, которая сформировалась вокруг великого князя Дмитрия Александровича. В нее входили Переяславское, Суздальское, Юрьевское и Дмитровское княжества.

Взаимоотношения между двумя княжескими коалициями показывают, что в конце 70-начале 80-х годов, как и в более раннее время, решающим фактором в междукняжеской борьбе оставалась поддержка Орды, а главным методом борьбы с соперниками - вли-

19

яние на хана с целью склонить его на свою сторону. В 1282-1283 гг. представители поволжской группировки, используя свои связи в Сарае, смогли с помощью татарского войска свергнуть Дмитрия Переяславского с великокняжеского стола и посадить на него своего ставленника Андрея Городецкого. Чтобы восстановить свои законные права на Владимир, Дмитрию пришлось обратиться за помощью к Ногаю, который к тому времени стал практически независимым правителем своего улуса и обладал не меньшим могуществом, чем официальные ханы Золотой Орды. Получив от него военную поддержку, он без труда вернул себе великокняжеский стол.

Второй раздел "Междукняжеская борьба в 1284-1301 годах" посвящен политическому развитию Северо-Восточной Руси в последние два десятилетия XIII в.

В начале 80-х годов устоявшаяся система взаимоотношений между князьями была нарушена. Если раньше правители Орды безусловно поддерживали великих князей, в качестве своих представителей, что создавало определенную стабильность на Руси и не оставляло удельным князьям никаких возможностей пошатнуть великокняжеские полномочия, добиться большей самостоятельности, то теперь ситуация изменилась. С одной стороны, правители Орды отказались на время от своей традиционной политики поддержки великих князей и стали возвышать князей поволжских. С другой - в Орде появился новый военно-политический центр, во главе которого стоял Ногай, из-за чего опора на саранского хана уже не давала столь однозначного преимущества, так как появилась возможность противопоставить ей другую силу в лице Ногая. Это привело к резкому усилению конфронтации между князьями.

Анализ событий политической истории Северо-Восточной Руси 80-90-х годов XIII в. позволяет сделать вывод, что в этот период, как и в более раннее время, решающим фактором в междукняжеской борьбе была поддержка Орды, а основным методом, которым пользовались князья для борьбы со своими соперниками, по-прежнему оставалось обращение за помощью к хану. Исход борьбы между двумя княжескими группировками, которые продолжали существовать в те годы, напрямую зависел от положения дел в Орде, в частности, от соотношения сил между Ногаем и сарайски-ми ханами. Пока в Орде правили относительно слабые Туда-Менгу и Тула-Буга, Ногай имел большие возможности оказывать влияние на междукняжеские отношения в Северо-Восточной Руси. В резуль-

20

тате мы видим полное господство Дмитрия Александровича и его союзников в 1284-1293 гг. Ему удалось вернуть себе великокняжеский стол и Новгород, он легко отражает татарский набег, организованный Андреем Городецким и подчиняет себе удельных князей.

Господство великого князя Дмитрия Александровича и его союзников продолжалось до 1293 г., когда представители поволжской группировки воспользовались приходом к власти Тохты, стремившегося избавиться от Ногая, и организовали грандиозное нашествие на Русь, получившее название "Дюденевой рати". Результатом было разорение земель, принадлежавших великому князю и его сторонникам. Но своевременная помощь Ногая, приславшего войско по просьбе Михаила Тверского, позволила в значительной степени нейтрализовать политические последствия нашествия Дюденя. Дмитрий Александрович остался великим князем и потерял лишь Новгород. Только его внезапная смерть позволила Андрею Городецкому утвердиться во Владимире.

После смерти Дмитрия Александровича в 1294 г. великим князем стал Андрей Городецкий, и преобладание в Северо-Восточной Руси получила поволжская группировка, сильнейшими представителями которой, помимо самого великого князя, были Федор Ярославский и Константин Ростовский. Но их соперники Даниил Московский, Михаил Тверской и Иван Переяславский проявляли значительную активность. Они выдвинули Даниила в качестве своего претендента на великокняжеский стол и пытались отобрать у Андрея Александровича Новгород. В своей борьбе с великим князем Даниил Александрович, Михаил Ярославич и Иван Дмитриевич опирались на поддержку Ногая, в то время как Андрей со своими союзниками традиционно сохраняли связи с Тохтой. Конфронтация на Руси была закономерным следствием борьбы между Тохтой и Ногаем, которая началась в 1293 г. и в 1297 г. переросла в военное противоборство. Лишь после поражения и гибели Ногая в 1301 г. в Северо-Восточной Руси установился мир, и враждующие группировки распались.

В третьей главе "Москва и Тверь в конце ХЩ-первой четверти XIV веков" рассматриваются особенности политического развития Москвы и Твери и борьба московских и тверских князей за великое княжение Владимирское. Анализ событий политической истории Северо-Восточной Руси конца XIII-первой четверти XIV вв. показал, что Москва не обладала в то время значительным политическим могуществом по сравнению с другими

21

княжествами, и ее правители не могли претендовать на особое место в системе междукняжеских отношений. В XIII в. для достижения своих целей они использовали тактику участия в выгодных союзах и использования благоприятной политической конъюнктуры. Даниил Московский выступил против Дмитрия Переяславского именно тогда, когда тот был разгромлен Андреем Городецким с помощью татар в 1282 г. и не представлял серьезной опасности. Однако он стал его союзником в середине 80-х годов, когда переяславский князь и его покровитель Ногай имели явное превосходство в Северо-Восточной Руси и в Орде. Благодаря поддержке последнего, Даниил смог отобрать у Федора Ярославского Можайск. В конце XIII в. он использовал поддержку Ногая и союз, с сильным тверским князем, а также Новгородом и Переяславлем для борьбы за великокняжеский стол. В начале XIV в. Даниил Московский сумел наладить близкие и доверительные отношения с Иваном Дмитриевичем, благодаря чему тот завещал ему свою вотчину Переяславль. Таким образом, благодаря своей гибкой и расчетливой политике Даниил Александрович добился значительного увеличения территории своего княжества и стал играть важную роль в политической жизни Северо-Восточной Руси.

Совсем по-другому происходило политическое развитие Твери. Рассмотренный материал показывает, что к началу XIV в. она стала центром самого сильного княжества в Северо-Восточной Руси. Михаил Тверской на протяжении последней четверти XIII в. проводил независимую от великого князя политику. Он не побоялся "не покоритеся" Дмитрию Александровичу в 1288 г., в период его наивысшего могущества. Во время "Дюденевой рати" Тверь была единственным городом, готовым оказать сопротивление татарским войскам, а Михаил Ярос-лавич фактически спас Дмитрия Александровича от окончательного поражения и дал ему возможность сохранить великокняжеский стол. Когда великим князем стал Андрей Александрович, Михаил Тверской выступил как самый сильный представитель оппозиции, вокруг которого группировались другие враждебно настроенные к Андрею князья. Во второй половине XIII в. Тверь была единственным городом, который возобновил каменное строительство, что может свидетельствовать об ее значительных материальных ресурсах и претензиях на особое место в политической жизни Северо-Восточной Руси. Об этом же говорит и летописная традиция, которая прослеживается с 1285 г.

22

В 1304 г. Михаил Тверской получил владимирский стол и сразу начал проводить твердую политику, направленную на повышение авторитета и полномочий великого князя. Несмотря на то, что князь имел поддержку хана Тохты, он почти никогда не использовал татарские войска для достижения своих целей, а обходился собственными силами. Действия Михаила Тверского вызывали протест различных политических сил - удельных князей, церкви, жителей Новгорода и других городов. Борьбу против великого князя возглавил Юрий Московский. Он, очевидно, не обладал для этого достаточными военными ресурсами и потому пользовался старым испытанным средством: пытался добиться благосклонности хана. Но Тохта был приверженцем традиционной ордынской политики поддержки вели-кога князя, и Юрий Данилович не имел никаких шансов достичь успеха,. Лишь когда в 1315 г. ханом стал Узбек, московский князь получил возможность одолеть своего соперника. Новый правитель Золотой Орды отказался от политики своих предшественников и более активно вмешивался в междукняжескую борьбу. Он передавал ярлык тому, кого считал более благонадежным. В его действиях заметно стремление не допускать чрезмерного усиления великого князя. Благосклонность хана часто зависела от размеров дани, которую обещал выплачивать новый претендент на владимирский стол. Из-за этого положение великого князя стало более шатким и ненадежным, так как его соперники теперь имели высокие шансы добиться милости хана и получить ярлык на Владимир. Интриги Юрия Московского и других князей встретили благоприятную почву в Орде, так как чрезмерное усиление Михаила Тверского, вероятно, вызывало беспокойство хана. В итоге, в 1317-1318 гг. тверской князь лишился владимирского стола и был казнен. Великим князем стал Юрий Московский. Вскоре он скомпрометировав себя в глазах Узбека несвоевременной выплатой дани, в результате чего ярлык на Владимир в 1322 г. опять перешел в руки тверских князей. Восстание против Чолхана 1327 г. надолго лишило Тверь возможности добиться главенства в Северо-Восточной Руси. Иван Калита воспользовался благоприятной политической ситуацией для разгрома давнего соперника Москвы и возглавил карательную экспедицию, обеспечив себе авторитет в глазах хана и его поддержку на протяжении многих лет.

Таким образом, решающее значение для победы Москвы в первой четверти XIV в. имели личные качества московских князей, их дипломатическая гибкость, умение пользоваться благоприятной..

политической конъюнктурой, которые часто позволяли им добиваться расположения хана и использовать его власть в своих целях.

В заключении диссертации подводятся основные итоги исследования. Изученный материал позволяет по-новому взглянуть на многие проблемы, связанные с политическим развитием Северо-Восточной Руси середины XIII-первой четверти XIV вв. В рассматриваемый период межДукняжеская борьба имела особенности, отличавшие ее от аналогичных явлений более раннего времени. Эти особенности определялись существованием Золотой Орды, под непосредственным воздействием которой происходили все крупнейшие события политической жизни региона. Влияние татар не сводилось к целенаправленным действиям ханов, а выражалось в зависимости политической ситуации в Северо-Восточной Руси от положения дел в Орде, которая четко прослеживается на протяжении всего изученного периода.

Основным методом, который использовали князья для борьбы со своими соперниками, было обращение за помощью к хану. Поддержка правителя Золотой Орды обеспечивала победу любому князю, независимо от его военного потенциала, материальных и человеческих ресурсов. Поэтому на первое место в междукняжеской борьбе выходили дипломатические средства, с помощью которых можно было повлиять на хана, склонить его на свою сторону, опорочить в его глазах князя-соперника. Другим методом, который особенно часто использовался удельными князьями в борьбе с обладателем владимирского стола, было заключение союза с Новгородом, что тоже достигалось чисто дипломатическими средствами. Новгородцы могли предоставить князю большие материальные и военные ресурсы. Но без поддержки Орды этот метод был неэффективен, так как помощи Новгорода было недостаточно для борьбы с татарским войском.

Междукняжеская борьба имела свою специфику на различных отрезках исследуемого периода. В 1238-1252 гг. исход борьбы за великое княжение Владимирское определялся особенностями политической ситуации в Монголии. Владимирским столом владел тот князь, чей покровитель обладал реальной властью в Каракоруме. Князья находились в полной зависимости от положения дел в империи и не предпринимали никаких попыток собственными силами одолеть своих соперников.

В годы правления Александра Ярославича (1252-1263) междукняжеская борьба не наблюдается, что связано со значительным усиле-

24

нием власти великого князя в то время. Александр Невский держал в повиновении удельных князей, используя свой высокий авторитет, большие материальные и военные ресурсы и доверие ханов, которые поддерживали его в качестве своего представителя на Руси.

После смерти Александра Ярославича происходило постепенное ослабление великокняжеской власти, связанное с упадком Владимирского княжества. Следствием этого было возобновление междукняжеской борьбы. Но благодаря поддержке ханов, великие князья легко побеждали своих соперников. Орда была тогда стабилизирующим фактором, позволявшим сохранять в неприкосновенности великокняжеские полномочия.

В 1282-1301 гг. наблюдается значительное усиление междукняжеской борьбы, связанное с установлением двоевластия в Орде и временным отказом ханов от традиционной политики поддержки великих князей. На протяжении всего периода шла борьба за владимирский стол между двумя группировками, одна из которых опиралась на Ногая, а другая - на законных правителей Золотой Орды.

В конце XIII в. на арену политической борьбы выходят Москва и Тверь. Изученные нами факты позволяют согласиться с мнением большинства отечественных историков о том, что Тверь на рубеже XIII- XIV вв. стала самым сильным княжеством Северо-Восточной Руси. Что касается Москвы, то ее роль в политическом развитии региона в данное время оказалась явно завышенной в отечественной историографии. Результаты нашего исследования не позволяют говорить о значительной силе Московского княжества на рубеже XIII-XIV вв.

На основании полученных данных мы можем глубже понять ход борьбы Москвы и Твери в 1304-1327 гг. Благодаря большому военному и экономическому потенциалу своего княжества, а также поддержке хана, Михаил Тверской в 1304-1316 гг. сравнительно легко одерживал победы над своим более слабым соперником Юрием Московским. Но политика усиления великокняжеской власти, которую он проводил с начала XIV в., привела к тому, что он оказался в политической изоляции. Это стало причиной его гибели в Орде в 1318 г.

В 1316-1327 гг. результаты междукняжеской борьбы определялись политикой хана Узбека, который отказался от традиционной поддержки великого князя и стал возвышать тех, кого считал благонадежным, кто обещал больше дани. Следствием этого была нестабильность политической ситуации в Северо-Восточной Руси, сохранявшаяся до 1328 г.

25

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ:

1. Князь Михаил Тверской: политическая программа и итоги деятельности // Тюменский исторический сборник. Материалы научной конференции, посвященной 50-летию исторического факультета ТГУ. Тюмень, 1996. С. 64-67.

2. Влияние Золотой Орды на политическое развитие Северо-Восточной Руси последней четверти XIII в. // Вестник Тюменского государственного университета. История. Тюмень: ТюмГУ, 196. Вып. 1. С. 15-21.

3. Северо-Восточная Русь и Орда в 1243-1253 годах // Тюменский исторический сборник. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 1999. Вып. 3. С. 9-16.

@темы: Пётр царевич Ордынский, Суэтин, Раковорская битва

---

Письмо для Момо

multiki-online.net/pismo-dlya-momo-momo-e-no-te...

@темы: аниме, вернуться, синематограф

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Псков в российской и европейской истории. Том 1 / В.В. Седов (отв. ред.). - М.: МГУП, 2003. - 403 с.

Помимо уже упоминавшейся статьи Селарта, ещё кое-что интересное по предыстории "псковского наследства" и "русской пограничной зоны":

особенно интересно:
Назарова Е. Л. Из истории псковско-латгальского порубежья (округ Абрене в исторической ретроспективе) 189-197
- Талава и Адзеле покорены крестоносцами в 1224 году, при этом четыре округа (Березне, Порнуве/Пурнова, Абрене и Абелен) получил Рижский епископ, а Ордену меченосцев - Алуксне (где позже был построен Мариенбург) и собственно Адзеле (?) - область с центром в совр. Гауене.
- В "Хронике Ливонии" Генриха упоминается только Талава, в новгородских летописях - только Атзеле (Очела). Возможно, обе области входили в одно территориально-политическое образование, но при этом сбор дани и крещение населения в области Талавы были прерогативой Пскова (а не Новгорода), а подчинение Атзеле меченосцы провели без участия отрядов Рижского епископа (хронист из его окружения).
- О двойном подчинении Талавы-Атзеле (подчинение крестоносцам, дань Пскову и Новгороду).
- Болотисто-лесистый ландшафт, малонаселённые, труднодоступные области. Неясность границ. Ключ к дальнейшим пограничным конфликтам (так, в 14-15 вв - претензии ливонцев на территории по течению Кухвы, Утрои и Лады). Периодические взаимные "микрозахваты" земель в ходе крестьянско-земледельческой колонизации, вплоть до 17 века.
- Материалы к этнической истории, микротопонимика и реконструкция внутренней колонизации. Постоянное взаимопроникновение русских и латгальских групп вплоть до нач. 19 в.
- История талавской (очельской?) дани. В орденских владениях - столкновения; в епископских округах - нет упоминаний; предположительно - оттого, что всё проходило мирно. "Второй фронт". Пути сообщения.

к проблеме "финно-угорской предыстории" Южного Причудья:
Аун Маре. Керамика в погребальном обряде у населения Восточной Эстонии и Псковской земли в I и в начале II тысячелетия н.э. (сравнительный анализ) 198-205

Конецкий В. Я. Славянская колонизация Южного Причудья на фоне общих этнокультурных процессов Северо-Запада 206-213

Ну, и кое-что по мелочи.

@темы: история, книги, Назарова, псковское наследство, Раковорская битва