Не цитрусовые, а выходцы из Померании (Восточной, она же Помереллия, она же Гданьское Поморье).
Не чужие люди во всей этой истории. Особенно две княжны-эмигрантки.
Маргарита Самбирия / Margrete Sambiria / Margrete Sprænghest дочь Самбора II, князя любичевского и тчевского, третьего сына Мстивоя/Мествина I
Родилась ок. 1230, в 1248 вышла замуж за Кристофера I Датского, в 1252 вместе с ним была коронована, 29 мая 1259 осталась вдовой.
До совершеннолетия сына Эрика в 1264 управляла королевством в качестве регентши. Умерла 1 декабря 1282.
Её могила находится в Доберанском монастыре, в Бад-Доберане, Мекленбург (недалеко от Ростока).
Гедвига, жена Кнута Вальдемарссона, дочь Святополка II Великого (второго сына Мстивоя I)
______________
Таким образом, они двоюродные сёстры, а сыновьям друга - двоюродные тётки. Свантеполк Кнутссон и Эрик Клиппинг по матерям - троюродные братья.
==============
Святополк II ВеликийЗнаменитая осада им Эльблонга.
Самбор II (1211/1212 — 30 декабря 1277/1278) — князь любишевский и тчевский из династии Самборидов (1233—1269).
герб - грифон (по Тчеву/Дёржево/Диршау)
commons.wikimedia.org/wiki/File:Sambor_II_Tczew...Урбан о Помереллии и о её значении для Тевтонского ордена. Кстати, особо отмечает, что в середине 13 века Тевтонский орден был избавлен от посягательств со стороны польских князей монголами, нашествие которых ослабило поляков.
Кольми паче Русь.www.a-nevsky.ru/library/urban-tevtonskiy-orden1...В. Урбан. «Тевтонский Орден»
Глава седьмая. Территориальные столкновения с ПольшейПомереллия и Данцигчитать дальшеСтратегическое значение Помереллии (Западной Пруссии) заключалось, во-первых, в том, что она располагалась на южном побережье Балтийского моря вдоль последнего участка морского пути из Любека в Пруссию: ее правители могли на свое усмотрение либо способствовать, либо препятствовать морской торговле. Во-вторых, она представляла для крестоносцев из Священной Римской империи альтернативный сухопутный маршрут в Пруссию. Некоторые крестоносцы прибывали туда морем, особенно из Англии и Шотландии. Это был самый комфортный, хотя и дорогой способ путешествовать, а с Ливонией крестоносцы и купцы поддерживали отношения только морем. Но большинство крестоносцев прибывало в Пруссию из Майнца, Тюрингии и Верхней Саксонии. Для них путь в Торн, Кульм и Мариенбург лежал через Великую Польшу. Если бы этот путь оказался перекрыт польским королем, они могли бы достичь Пруссии только через Бранденбург, Ноймарк и Помереллию.
Для Польши владение Помереллией гарантировало бы доступ к Балтийскому морю — важный фактор для увеличения объема зерна, вывозимого по Висле на международные рынки. Более того, король смог бы разместить свои силы в тылу у владений ордена в Восточной Пруссии, на расстоянии одного короткого перехода от таких важных замков, как Мариенбург и Эльбинг.
Экономическое значение Данцига для обеих сторон не столь очевидно. У тевтонских рыцарей были и другие выходы к морю для вывоза производимых на их землях зерна и лесных товаров, а Данциг никогда не был полностью покорен воле ордена. Избиение его жителей орденом во время восстания было столь же преувеличенным (десять тысяч человек, намного больше всего его населения в то время), сколь и часто упоминаемым польскими королями. Позднее чиновникам ордена пришлось уже вести переговоры с богатыми и самоуверенными патрициями, которые определяли политику этого ганзейского города, и полагаться на данцигские военные корабли в своих попытках подавить пиратство на Балтике. Пясты высоко ценили свой теоретический статус сюзеренов Данцига, гораздо выше, чем те военные или финансовые преимущества, которые они бы получили в результате его обретения. Хорошим пропагандистским шагом было заявление, что немецкоязычные граждане Данцига на самом деле являются поляками, — заявление правдоподобное, так как в то время язык еще не был очевидным признаком политической принадлежности.
Подлинным предметом спора была власть — если бы тевтонские рыцари захватили Помереллию и Данциг, то они могли бы приводить крестоносцев в Пруссию, независимо от того, какую политику проводит король. Они могли бы набирать людей в войска и собирать налоги с этих земель, чтобы поддержать свои действия на восточной границе.
А если бы польский король захватил Помереллию, он смог бы склонить Пруссию к вассалитету. Поскольку военный орден рассматривал владение Помереллией как необходимое для выживания, магистры уделяли этой проблеме первоочередное внимание. Напротив, для короля овладение Помереллией приносило мало выгод, кроме власти над Тевтонским орденом — рыцари-вассалы и налоги с этих земель лишь слегка увеличили бы его силу и состояние. Так что он мог отложить решение этого вопроса на будущее.
Помереллия, вероятно, стала бы владением Пястов, если бы Польша не потерпела военную катастрофу в столкновении с монголами в 40-х годах XIII века. Это произошло бы не только по праву наследования — орден в этом отношении не мог состязаться со светскими правителями (обет безбрачия!), но и из-за того, что Пясты были бы достаточно сильны, чтобы заставить орден делиться плодами святой войны с самого начала, прежде чем он смог закрепиться в Восточной Пруссии. Как минимум, князья Мазовии захватили бы Кульм и поставили бы своих сторонников прелатами на четырех епископствах Пруссии. С равной степенью уверенности можно сказать, что любая амбициозная династия любой национальности вряд ли удержалась бы от притязаний на контроль над землями ордена. Так как князь Конрад и его наследники контролировали водные пути в Мазовии, что вели в Литву и Волынь, им приходилось защищать эти земли от нападений язычников. Дополнительные обязательства в Пруссии еще больше вовлекли бы их в будущие конфликты с Литвой.
Все могло бы произойти так. Но, тем не менее, у Польши была другая судьба. Так как польское королевство терпело одно поражение за другим, все, что поляки могли сделать, — это оплакивать упущенные возможности. Патриотам оставалось только ожидать дня, когда королевство снова пробудится, когда король, знать, духовенство, рыцари и мелкопоместное дворянство смогут снова действовать вместе для процветания государства и процветания христианства. В середине XIII века этот день выглядел далеким, но к концу века он, казалось, был на пороге.
=============
Кстати - Матильда (Мехтильда Гольштейнская/Шауэнбург), жена Абеля, ставшая впоследствии женой Биргера (1261) и умершая в 1288 г.
commons.wikimedia.org/wiki/File:MatildaDenmark....________________
stagrad.by/1-aprelya-1269-knyaz-mstivoj-ii-stal...1 апреля 1269 князь Мстивой II стал вассалом Бранденбурга. Мстивой II — князь свецкий (около 1250—1271), гданьский и померанский (1271—1294).
читать дальшеБиография
Старший сын князя Померелии Святополка II Великого (1195—1266) и Евфросиньи (ум. 1235). Дата рождения Мстивоя достоверно неизвестна (ориентировочно около 1220 года).
Впервые Мстивой упоминается в исторических документах в 1231 году. С юных лет участвовал в войнах своего отца Святополка II против тевтонских рыцарей-крестоносцев и польских князей.
В 1243 году поморский князь Святополк II Великий вынужден был отдать своего старшего сына в качестве заложника тевтонским крестоносцам, для которых княжич стал гарантом мира. В заложниках у тевтонских рыцарей, затем, видимо, в их австрийских владениях оставался до 1248 года.
Точное время получения Мстивоем удела в Свеце неизвестно, вероятно, это произошло вскоре после возвращения. В 1253/1255 году Мстивой вступил в брак с Юттой Веттин, дочерью графа Брена Дитриха I и его жены Евдоксии Мазовецкой.
В 1255 году Мстивой участвовал вместе с отцом Святополком в борьбе с князьями Великой Польши, завершившемся кратковременным занятием замка Накло. Несмотря на отсутствие видимых конфликтов со Святополком, можно предположить, что отношения между ними к концу правления последнего были натянутыми. Свидетельством тому договор, заключенный Мстивоем 20 сентября 1264 года в Камень-Поморском, со своим двоюродным братом, князем Померанским Барнимом. По условиям договора Барним становился правителем Свеце после смерти Мстивоя. В обмен на это Барним признавал Мстивоя единственным наследником Святополка и Вартислава.
В точности неизвестно, оставил ли Святополк завещание и если да, то как разделялись земли Восточной Померании. Фактически же в землях отца, включая Гданьск, стал править его младший сын Вартислав II. Мстивою же, судя по всему, оставался номинальный сюзеренитет над всей Помереллией. Неминуемую при таком раскладе междоусобицу приостановила атака князя Барнима, воспользовавшегося ситуацией для возвращения Славно. Братья вынуждены были примириться и весной 1267 года начали совместную борьбу с Тевтонским орденом. Вартислав заключил мир с Орденом еще летом 1267 года, а Мстивой — в начале 1268 года.
Поскольку за Вартиславом было явное превосходство, Мстивой решил заключить союз с маркграфами Бранденбурга из рода Асканиев. 1 апреля 1269 года на съезде в Арнсвальде Мстивой принес вассальную присягу маркграфам Иоганну II, Оттону IV и Конраду. Тем самым он становился их вассалом, которого они, как сюзерены, были обязаны защищать.
Рыцарство Свеце после этого восстало против Мстивоя, а Вартислав и Самбор II заключили союз с восставшими. Лишившись своих войск, Мстивой потребовал в середине 1270 года от Асканиев выполнения их союзнических обязательств. В качестве компенсации он обещал им город и замок Гданьск. Весной 1271 года Гданьск был взят бранденбургским войском под руководством Конрада I от имени Мстивоя.
После напряженной борьбы Вартислав и Самбор лишились власти и бежали за помощью в Куявию и владения Тевтонского ордена. В 1271 году беглый князь Вартислав неожиданно скончался в куявском Вышогруде. Тем самым Мстивой становился единственным законным наследником Святополка. Теперь бранденбургский маркграф, сидящий в Гданьске, превратился из гаранта власти Мстивоя в досадную помеху.
Осада Гданьска не увенчалась успехом, поскольку Конрад получил поддержку местных немецкоязычных бюргеров. Тогда Мстивой призвал на подмогу своего союзника и кузена — Болеслава Благочестивого, князя Великой Польши. С его помощью он захватил штурмом в январе 1272 года город Гданьск, взял замок и изгнал оттуда бранденбуржцев. Мстивой заключил мир с городом, по которому тот обязался срыть укрепления.
Горожане, вставшие на сторону Конрада, были наказаны — одни смертью, другие — конфискацией имущества. С Бранденбургом в 1273 году был подписан мирный договор, по которому тот отказывался от Гданьска, а Мстивой приносил новую ленную присягу за захваченные Померанией земли Славно, Дарлово и Столп. Ленная присяга предусматривала военную службу против всех врагов, кроме Болеслава Благочестивого, в союзе с которым Мстивой даже прямо выступил против Бранденбурга в 1278 году.
После смерти великопольского князя Болеслава Благочестивого в 1279 году Мстивой сохранил тесный союз с Пшемыслом II. 15 февраля 1282 года в Кепно поморский князь Мстивой объявил Пшемысла своим наследником после смерти и полномочным представителем при жизни. В последующем Мстивой старался всячески укрепить положение Пшемысла в Помереллии.
Это было вызвано тем, что к тому моменту скончались его дяди Самбор и Ратибор, завещавшие свои уделы Тевтонскому Ордену. Спор между Мстивоем и Орденом должен был быть решен папским легатом Филиппом Фермским. Судебный процесс проходил в Миличе и там как раз 18 мая 1282 года Мстивой и заключил с Орденом соглашение, по которому уступал тевтонцам гневскую землю, отписанную Самбором Ордену в 1276 году.
Также Мстивой отказывался от своих претензий на Бялогард в пользу князя Померании Богуслава IV. Поэтому, по сути, в Кемпно состоялось фактическое подчинение Помереллии Великой Польше, дополненное передачей земель, за которые Мстивой приносил вассальную присягу Бранденбургу, третьему лицу.
В конечном итоге Мстивою удалось обеспечить прочный мир на протяжении последних двенадцати лет своего правления. По смерти же, столь туго закрученный им узел противоречий, удалось окончательно разрубить только в 1945 году.
25 декабря 1294 года последний князь (герцог) независимой Помереллии из рода Собеславичей скончался в Гданьске и был погребен в Оливском монастыре. Восточное Поморье (Помереллия) перешла в руки князя Великой Польши Пржемысла II и так началась долгая история борьбы немцев и поляков вокруг этого стратегически и экономически важного клочка земли.
Браки и дети
Мстивой был женат трижды. Первым браком, с 1253/1255 года он женился на Ютте Веттин, дочери графа Брена Дитриха I и Евдоксии Мазовецкой из династии Пястов. Первичных документов, подтверждающих её происхождение и замужество не имеется. Ютта умерла в 1269/1273 году. От первого брака у Мстивоя было две дочери:
Катарина (до 1255 — после 1312), ставшая женой с ок. 1269 года князя Прибыслава II Мекленбургского (ум. после 1316)
Евфимия (ок. 1260—1317), жена с ок. 1273 года графа Адольфа V Гольштинского (ум. 1317)
Вторично Мстивой женился в 1275 году на Евфросинии Опольской (1228/1230-1292), вдове князя Казимира Куявского, дочери князя Казимира Опольского. Брак был расторгнут в 1288 году. Второй брак был бездетным.
Третий брак 26 августа 1288 года был заключен с Сулиславой (Сулкой), происхождение которой неизвестно. После смерти мужа ушла в монастырь премонстранток в Слупске. Детей в браке не имелось.